Когда мы имеем перед собой одно свидетельское показание, оно нас не убеждает вполне, если свидетель нам вполне не известен. Такое единичное показание дает только весьма малую вероятность; мы ищем других свидетельств.
В действительной жизни мы часто основываемся на рассказе одного свидетеля, если мы наблюдали его из разных положениях и обстоятельствах жизни, если признаем его за человека, обладающего необходимыми условиями для точного и правдивого показания, наивернейшими признаками достоверности, если он свидетельствует о событии вообще возможном и его свидетельство подтверждается независимыми фактами, против достоверности которых нет ни одного противоположного показания. Но если взять во внимание всевозможные шансы заблуждения вплоть до галлюцинаций, то придется заключить, что, с точки зрения строго научной, достоверность будет добыта нами только тогда, когда мы будем иметь перед собою идеального свидетеля, который, однако, есть только абстракция. Следовательно, мы получаем от свидетеля только вероятность.
Увеличивая число свидетелей, мы вычитаем причины случайные (физиологическую, интеллектуальную негодность) и причины, отклоняющие свидетелей от правдивого показания (страсти, интересы, предрассудки), пока не достигнем такого числа свидетелей, которое, по нашему мнению, наконец, обеспечивает нам чистоту свидетельского показания.
Умножение числа свидетелей представляет гарантию не потому, что число само по себе имеет значение, но потому, что оно в глазах наших освобождает свидетельство от причин, нарушающих правдивость.
С увеличением числа свидетелей бесконечно уменьшается вероятность того, чтобы одни и те же причины могли одинаково влиять на всех, чтобы все свидетели сговорились нас обмануть и поголовно говорить ложь, чтобы все они имели одни и те же пороки, одни и те же недостатки ума и наблюдательности, чтобы все они ошибались, несмотря на разность их лет, положений и отношений, на связывающую их присягу, между тем как несколько свидетелей могут заучить наизусть краткую историю и не противоречить друг другу.
Если признать, что все свидетели говорят ложь, то в деле останется пробел, который трудно будет чем-либо пополнить.