з

бимою мечтою. Одиимъ словомъ, на величественномъ

челгЬ ПЕТРА, какъ только озарить его

яркимъ свТтомъ, не льзя не зам'ђтить глубокой ДУ—

мы, у;ке заронившейся въ душу Великаго Царя, —

думы, которой въ онъ остался в•Ьренъ

до гроба.

Что же дало ему такое Какимъ

образомъ, при всеобщемъ того времени кь

Наукамъ и Искусствамъ, при сонливой дремот'1; ума,

который пугался всякой новой идеи , подъ руковод—

ствомъ наставниковъ, едва ли дале1;е грамоты про—

стиравшихъ свою мудрость, познакомился онъ съ

прелестью Пробудился ли его соб—

ствепиою силою, или быль пробуждень счастли—

вымъ смертнымъ, котораго ниспослало

ему въ руководители? Вотъ вопросъ любопытный,

досехЬ неизсл%дованпый и въ высшей степени важ—

отъ правильпаго его зависитъ

Ht)lii :

вТрность взгляда на всю ПЕТРА.

Съ именемъ ПЕТРА потомство привыкло вспо—

минать Лефорта. И приверженцы,

судьи неумолимаго преобразователя старинныхъ нра-

вовь и обычаевъ нашихъ, равно утверждаютъ, что

Ле«шртъ пробудилъ въ молодомъ IJ.aprI;, получив—

шемъ самое ограниченное любовь ко

всему великому, прекрасному и полезному, какъ го—

ворятъ одни, или страсть ко всему новому, чуже—

земному, какъ говорятъ «Кто первый вос—

пламенилъ ВТ. ПЕТО »

восклицаетъ Бергманъ

С) (ler Grosse, als Mensch und Regenl. кн. 31. Берг—

части Историковл, Петро-

мань быль отголоском 1. большей