ГРУППА «ОСВОБОЖДЕНИЕ ТРУДА»

1.

Писать историю группы «Освобождение Труда» не входит в мою задачу.

Но два десятилетия существования ее так тесно связаны с личностью и деятельностью Г.В. Плеханова, что не пытаться хотя бы в основных чертах проследить судьбу и деятельность этой знаменитой организации означает лишить себя возможности иметь правильное представление о деятельности Плеханова.

Прежде всего, чтó представляла собой группа? Была ли она центральным руководящим ядром существующей или будущей партии, или это была коллегия единомышленников, имеющая целью пропаганду определенных воззрений.

Важно себе уяснить этот вопрос, ибо многие из дальнейших столкновений молодых с группой обусловлены в значительной мере ошибочным решением этого вопроса.

Если бы группа «Освобождение Труда» смотрела на себя, как на руководящий центр, то историку не стоило бы особого труда доказать, что члены группы действовали крайне вяло, что они допустили ряд совершенно непростительных организационных ошибок и т.д., – упреки, которые сыпались на группу со стороны ранних историков партии. Но в том-то и все дело, что группа превосходно сознавала и невозможность, и неосуществимость подобных заданий. Она на эту роль не претендовала.

Если бы группа хотела превратиться в организацию «для действия» – она должна была бы непрерывно набирать новых членов из числа распропагандированных, направлять их в Россию, создавать организации и объединять их вокруг себя. С этой точки зрения были бы совершенно правы те «молодые», которые постоянно жаловались на совершенно невозможные условия работы с группой «Освобождение Труда»: организация не увеличивалась, новых отделов не открывала, группа никого не собирала на конференции и смотрела очень подозрительно на новообращенных, особенно Плеханов, на которого особенно часто и особенно настойчиво жаловались.

Но и это не верно; группа себе не ставила и этих задач.

Она хотела быть и была группой крепко спаянных, идейно солидарных революционеров, которые ставили себе задачу пропаганды научного социализма. Они хотели подготовить вокруг себя последователей, на которых и должна была лежать забота организационного строительства партии. С другой стороны, они хорошо знали, что в России из рабочей среды идет попутное течение, которому необходимо последовательно классовое воззрение, – группа и разрабатывала самую основу мировоззрения этого пока еще непоследовательного и колеблющегося, но чисто-пролетарского почвенного движения. Мое утверждение отнюдь не следует толковать в том смысле, будто Плеханову и его товарищам не хотелось вести организационную работу. Они, как бывшие народники, вероятно, очень тяготились необходимостью ограничиться пропагандистской работой. Но это было неизбежно на более или менее долгое время, и члены группы были бы неисправимыми утопистами, ежели бы не сообразовали свои задачи со своими силами и возможностями.

Те неоднократные конфликты, которые происходили между группой и молодежью, были почти всегда вызваны тем, что «молодые» не понимали этого своеобразия положения группы «Освобождение Труда».

Но прежде чем перейти к рассмотрению этих конфликтов, следует заметить, что очень многими историками считается как бы за некоторое умаление значения деятельности группы «Освобождение Труда» признание того факта, что параллельно с возникновением и развитием марксизма в его столь чистом и последовательном виде, независимо от него, шло развитие марксизма с разных сторон в самой стране. В.И. Невский совершенно прав, отмечая в своей «Истории» неоднократно такое «самопроизвольное» возникновение внутри страны таких очагов марксизма, как совершенно прав он и тогда, когда находит, что в этом факте нет ничего, что умаляло бы хотя сколько-нибудь роль и значение группы.

Сравнивая концепции этих самобытных кружков с первой же брошюрой группы «Освобождение Труда», нетрудно видеть всю неизбежность того, что подобные самозарождения должны были прекратиться в момент проникновения в рабочую среду литературы группы.

На что указывали беспрерывно возникающие в разных концах России более или менее пропитанные марксизмом концепции? На тот совершенно несомненный факт, что идеология группы «Освобождение Труда» не была идеологией группы затерявшихся где-то в эмиграции интеллигентов, а что она соответствовала реально существующим общественным отношениям и отвечала потребностям, по крайней мере, передового отряда рабочего класса.

Но тем самым и объясняется, почему проникновение литературы группы «Освобождение Труда» в рабочую массу, в передовые интеллигентские круги должно было раз навсегда устранить независимо возникающий марксизм, потому что она (литература группы), как, лучше всего выражавшая точку зрения пролетариата, как последовательнее и всестороннее всего освещавшая и все противоречия современности, как лучше всего раскрывающая перспективы борьбы пролетариата, сама становилась программой действующих групп, центром собирания сил, формирования организаций, давала лучшие аргументы в борьбе с противниками.

Но литературу нужно было издавать, изданное – распространять в России. А это была трудная задача и требовала огромных сил и средств.

С самого же начала в группе было проведено естественным путем разделение труда, целесообразность которого особенно остро почувствовалась тогда, когда вмешательством германской полиции оно было нарушено самым грубым образом.

И Л.Г. Дейч и П.Б. Аксельрод дают одну и ту же картину распределения функций между членами группы:

«Я и отчасти Финстер являлись среди членов нашей группы практиками, организаторами, подобно тому, как Плеханов да отчасти Аксельрод были ее теоретиками, редакторами. Насколько это было тогда возможно, я стремился создать в России рабочую организацию, для чего „после некоторой подготовки почвы“ намеревался отправиться туда, о чем заранее сообщил моим друзьям. Признавая целесообразность этого плана, Георгий Валентинович высказывал лишь опасение, чтобы я не провалился, почему советовал не торопиться с отъездом» [ГрОТ, 48] [24],

– рассказывает Л.Г. Дейч. То же самое свидетельствует П.Б. Аксельрод во второй части своих воспоминаний:

«На плечах Л. Дейча лежали все материальные и административные заботы, связанные с существованием группы. С неистощимой энергией он завязывал знакомства, которые могли в каком бы то ни было отношении оказаться полезными для нас, изыскивал финансовые источники, возился с типографией, вел переписку с различными городами, где была русская революционно настроенная молодежь, заведовал распространением наших изданий, – вообще вел всю административную работу группы. Через него шла также вся деловая переписка между мной и женевскими товарищами» [А: Из архива, 85 – 86].

Разделение труда было крайне целесообразное: Л.Г. Дейч прекрасно справлялся со своей задачей и даже мечтал приступить к организации рабочих ячеек в России; со своей стороны теоретики не менее успешно справлялись со своей.

Плеханов не ограничивался только писанием брошюр и статей – он предпринял первое лекционное турне по швейцарским колониям, которое повсюду проходило с большим успехом. В январе 1884 г. Дейч пишет Аксельроду:

«Жорж прочел здесь три реферата (в продолжение 4-х дней) о „Земле и Воле“, которые произвели полный фурор, публика в восторге, повсюду только о нем и разговора. Словом, в моральном и идейном отношении наша группа начинает завоевывать почву и в Женеве. На рефераты приходил и Драгоманов, не преминувший задавать ехидные вопросы, на которые Жорж отвечал очень сдержанно, спокойно и мирно, чем вполне заставлял Драгоманова конфузиться. Впрочем, подробности узнаешь от Жоржа, который в конце этой или на следующей неделе поедет к вам, раз только будут деньги» [ГрОТ, 192 – 193].

Плеханов действительно несколько позже побывал с лекциями в других городах Швейцарии (Берн, Цюрих), о чем свидетельствуют в своих воспоминаниях и Дейч[25], и Ингерман[26]. В течение ближайшего года возникли кружки, сочувствующие группе «Освобождение Труда» в Цюрихе, в Берне. Нельзя сказать, чтобы отношение эмиграции к вновь образовавшейся группе и ее деятельности было особенно сочувственное. Разумеется, отдельные выступления могли пройти более или менее удачно, с большим или меньшим успехом, но как общее правило следует признать, что в эмиграции существовало крайне враждебное к группе отношение. До какой степени это было так, можно судить по тому что Л.И. Аксельрод, приехав в Цюрих в 1889 году, застала там следующую еще картину:

«Возникшая в 1883 г. группа „Освобождение Труда“, успевшая в продолжение шестилетнего энергичного своего существования сделать чрезвычайно много для развития и выяснения своих идей, не пользовалась популярностью. Наоборот, общее отношение к этой новой революционной организации, к ее программе и тактике было отрицательное до последней степени» [ПЗМ 1922, № 5 – 6, 78].

Именно таково было отношение к группе с первых же дней ее возникновения, причем более или менее «мирная» вражда со временем и в процессе борьбы принимала воинственный оттенок, что и отмечает не без некоторого юмора Л.И. Аксельрод в своих воспоминаниях.

Ингерман также свидетельствует о существовавшей тогда атмосфере недоверия и вражды к группе среди народничествующей интеллигенции.

Как шла транспортировка литературы? Нужно полагать, крайне неинтенсивно, во всяком случае, Л.Г. Дейч, который тогда и ведал делом распространения изданий группы, рассказывает об очень малом. В марте 1884 года, он сам был вынужден взять на себя переправу литературы через швейцарско-германскую границу, где 9 марта его арестовали, засадили в фрейбургскую тюрьму, а затем передали царскому правительству, как уголовного преступника. Какой был это тяжелый удар для группы, можно судить по вышеприведенным словам Аксельрода.

Самое главное несчастие было, разумеется, в том, что с арестом Дейча у группы уходил единственный человек, который мог быть ее представителем и хозяином практических предприятий ее. С его уходом на много задержалась переправка литературы, значительно ухудшилось материальные положение. Заменивший его Гринфест мало помог делу, ибо к нему не было того доверия, как к Дейчу.

Успела ли группа все-таки переправить что-либо в Россию? Имели ли ее идеи отклик внутри России? Имели, разумеется, на что особенно указывают два документа, чрезвычайно интересные в том смысле, что они содержат непосредственные ссылки на извещение об издании Библиотеки Современного Социализма. Я говорю о «Письме», которое упоминает в своей «Истории РКП» товарищ В.И. Невский. В этом «Письме» не только имеются упоминания об «Извещении», но и ссылки на статью Плеханова «Социализм и политическая борьба».

Но кроме этого письма нам пришлось читать брошюру-листовку некоего народника Алексеева «Несколько слов о прошлом русского социализма и задачах интеллигенции» (Петербург, ноябрь 1883 г., типография группы народников, стр. 28), где имеется упоминание об «Извещении».

Обе брошюры (Письмо и статья Алексеева) написаны в конце 1883 г. Следовательно, в это время брошюры эти читались и обсуждались в рабочих и интеллигентских народнических ячейках. Это знаменательно, мимо этого факта нельзя пройти. Совершенно несомненно, что издания этой группы проникли в Россию в гораздо большем количестве, чем удавалось транспортировать непосредственно самой группе. Попадали нередко брошюры группы в Россию и через народников, которые не могли не читать и обсуждать эту последнюю революционную новинку. Во всяком случае, не единичное было явление среди действующих революционных кружков эти брошюры: их знали, их читали, вокруг них велись жестокие споры уже в конце 1883 г. в нелегальных кружках.