187

Глазамъ моимъ представ.шется роскошная нефрито-

вая ваза, свжлозеденаго цуВта, съ узенькимъ гор-

мышкомъ, вся изукрашенная рељефными рисунками,

точно кружевомъ. Безподобная. Гротъ вертить ее и,

не говоря ни слова, отставляетъ въ сторону. Это

обозначало, что ваза куплена. Старикъ удияется.

ВсЛдъ за вазой появиется въ рукахъ у Виктора

Юльевича толстое, тяжелое, неукшожее фарфоровое

блюдечко, бЛдно-синяго, грязноватаго цвжа. Онъ

дот восхищается имъ, и займъ тоже отставляетъ

въ сторону.

— Викторъ Юльевичъ, скажите пожалуйста,

извините, что я прерву васъ! Что вы нашли инте-

реснаго въ этомъ блюдечку Я пяти кошВекъ за него

не даль говорю ему.—Очень ужъ оно

грубой работы.

— О! это чудная онъ.—Это

самый фарфоръ, который существуеть на

свтВтВ. Это Сунской Этому блюдечку боле

тысячи Лтъ.—Жиь, что я не спросил, сколько онъ

даль за него. И воть такимъ образомъ, каждое утро

Гроть покупал массу вещей. Больше всего меня по-

ражала манера, вакъ онъ покупалъ. Никакихъ спо-

ровъ, никакой торговли. Взглянулъ на вещь, бурк-

нул что-то по китайски вполголоса—и готово. По

осмотра вещей, Викторъ Юльевичъ даетъ

китайцамъ чеки на банкъ, отпускаетъ ихъ, и твмъ

дтВио кончается. Онъ уступилъ мкВ по своей цгВнтК