1839.

Хоть вы причислены въ Германсвому Союзу,

Германсвой чинности вы сбросили обузу.

За столь не по чинамъ садитесь, а притомъ

И гость у васъ не за столомъ.

Свобода—вотъ завонъ домашнаго устава:

Охота есть —6олтаИ! и краснобаю — слава!

На умъ ди дуЬнь найдетъ — н%мымъ сиди

И сдовомъ въ варманъ „насильно не ходи!

Вотъ день вончается rr•, весельяхъ и заботахъ,

Пробилъ девятый часъ на Франвфуртсвихъ воротахъ:

НТмецвой пубдивн восторгъ весь истощивъ,

Пропђда Лёве ей свой мотивъ;

Увь пламенный Дюранъ оставилъ поле брани,

ГД'Ь, рыцарь влассивовъ, сражался онъ съ Гернани;

И пиво осушивъ, и выкуривъ табавъ,

Увь Франвфуртъ, притаясь, надВлъ ночной водпавъ.

Но васъ еще вдечетъ вавой-то силой тайной

Въ знавомый тотъ съ ПСЕОЙ обычайной

Вовругъ стола насъ вдеть дюбевнвя семья.

Я этотъ часъ не дня,

Часъ средь прозы черствыхъ сутовъ,

Сердечной живни часъ, веселый промежутовъ

Между трудомъ дневнымъ и ночи мертвымъ сномъ.

ВСТ счеты сведены,—въ придачу мы зивемъ;

Заботь житейсвихъ йтъ, вавъ будто не бывал):

Сайм съ плечъ слегло, а завтра не настало.

Часъ дружесвихъ бесђдъ у чайнаго стоп!

Хозайв± молодой и честь, и похвала!

По православному, не на манерь

Не вавъ вода, или напитовъ NTcRii,—

Но Русью но сочный, но густой,

Душистый дьети чай янтарною струей.

Преврасно!.. Но одинъ встр"чаю недостатовъ:

Н'ђтъ, быта Руссваго неполонъ отпечатовъ.

Гд%-зъ самоваръ родной, семейный нвтъ очагъ,

Семейный нашь алтарь, вовчегъ домашнихъ благъ?

227