207

сотъ Гонимые, тЬснимые Казанцы по тру—

памъ своихъ лезли кь •стЬнЬ, взвели Едигера на ба—

што и кричали, что хотятъ вступить въ переговоры.

Ближайшт кь нимъ Воевода , Князь Палец—

kib остановилъ Слушайте, сказали Казанцы:

докојњ у насъ было царство, мы умирали за Царя и

отечество. Теперь Казань ваша: отдаемъ вамъ и Ца—

ря, живаго, неуязвленнаго: ведите его .къ,1оанну; а

мы идемъ на широкое поле , испить съ вами посАд—

нюю чашу. BM'hcA съ Едигеромъ они выдали Палец—

кому главнаго, престарЮаго вельможу или Карача,

именемъ 3aHieTa, и двухъ мамичей, или совоспитан—

никовъ царскихъ; начали снова стрЬлять, кричали

со стЬны внизъ и хотЬли идти кь стану нашей правой

руки, но встр'Ьченные сильною пальбою изъ укрЬп—

обратились вл±во: кинули тяжелое ра—

зулись и перешли мелкую тамъ Р'Ьку Казанку, въ

виду нашего войска, бывшаго въ крћости , на стћ—

нахъ и дво}њ Царскомъ , за горами и, стремнинами.

Одни юные Князья kyp6ckie, Андрей и съ

малочисленною дружиною успьли сЬсть на коней,

обскакали ударили на густую толпу его;

врТ,зались въ ея средину, топтали, кололи. Но Татаръ

было еще 5,000, и самыхъ храбрышихъ: они стояли,

ибо не стришились смерти; стиснули нашихъ героевъ,

повергнули ихъ уязвленныхъ, дымящихся