дистыхъ карагачей. Ко бросаются доктора, сни-

маютъ съ ногь окровавленное тряпье, одинъ за дру•

гимъ зондируютъ раны и хозяйничаютъ въ моемъ тЬл±,

и наконецъ, перевязываютъ какъ сл±дуетъ и остав-

ляютъ меня въ поко±, придя кь тому что

извлечь пулю невозможно, такъ какъ она засКла въ

опасномъ мВст•Ь между којтЬнными суставами, на глу-

бингЬ почти двухъ вершковъ... Ут±шительно!.. Не

правда ли?..

Между т±мъ около меня уже раздаются стоны и

крики,—число раненыхъ быстро ростетъ вокругъ пруда:

однихъ приводятъ, другихъ приносятљ, а наиб0ЈУЬе

счастливые подходятъ сами и, усаживаясь гд#нибудь

въ Ани, молча и сосредоточенно ждутъ своей очереди

стать подъ немилосердные скальпели и зонды...

Н±которые изъ раненыхъ страдали ужасно. Между

прочими особенно вр±за.лся въ моей памяти одинъ не-

счастный, котораго поддерживали два солдата. Его 6+-

лая рубашка была окрашена кровью противь самой

груди; онъ не могь ни сищЬть, ни лежать, стоналъ

какъ-то отрывисто и глухо, и такъ его ломали корчи,

что я не могь смотр±ть и отвернулъ свою голову...

Иногда казались даже странными ужасныя

н±которыхъ, при относительно весьма незначительныхъ

ранахъ. Но джло вскор± разъяснилось...

Посмотрите, господа, чьмъ стр±ляютљ эти каа

нальи! произнесъ одинъ изъ врачей, только-что вынув-

это хуже всякихъ разрывныхъ пуль!..

Офицеры, около меня, обернулись, чтобы

— 262 —