Наконецъ, и я перенесень съ перевязочнаго

въ лагерь, уже ожида.ли меня джело-

мейка, разбитая подъ тЬнью деревьевъ, чистая постель

и чай,—все, о чемъ только можно было мечтать зд±сь

въ моемъ новомъ Знакомые офицеры обо-

ихъ отрядовъ наполнили вскор± мое жилище, и я съ

вспоминаю то дружеское ко-

торе они выражали одинъ предъ другимъ. Въ

особенности я никогда не забуду братьевъ Бекузаро-

выхъ, ухаживавшихъ за мной такъ, какъ это д±лаютъ

только самые люди...

Разговоръ собравшихся у меня вращался, конечно,

вокругь все еще переживаемаго дня.

— Сегодня, надо отдать справедливость, говориль

одинъ,—мы «сунулись въ воду, не спросясь броду»,

и поэтому глуп±йшимъ образомъ попали въ хивин-

скую ловушку... Помилуйте! ЈКЬзть на незнакомую кр±-

пость, какъ кто хот±лъ, безъ общаго плана атаки,

безо всякой рекогносцирвки, не имеЬя л±стницъ, не

удостов±рившись есть ли ворота, гщЬ они и въ какомъ

— на что это похоже!.. Положимъ, мы въ

Средней и им-Ьемъ предъ собой противника, съ

которымъ очень часто можно шутить, но Хива же

все-таки не Мангитъ и не Ходжали, а мы и кь нимъ

подходили съ ббльшимъ военнымъ смысломъ, чьмъ

сегоднй... Досадн±е всего, что не подумали о

цахъ! По крайней разъ уже сунулись, пользли бы

на стЬну и: сегодня же блистательно покончили бы съ

Хивой...

— 266 —