[173

Заморилъ

Постояль

Постояль

Поберегъ

Поберегъ

А теперь

На уб'ђгъ

ИЛЬЯ МУРОМЕЦЪ И КАЛИНЬ ЦАРЬ.

да голодною:

бы онъ одинъ за kieBb градъ,

бы онъ за церкви

бы онъ меня,

бы и тебя,

намъ, видно, Влать нечего,

бТжать изъ kieBa приходится.

Кань была тутъ дочка у

Дочка молодёшенька, малёшенька,

Говорить ему да тавовй слова:

„Гой еси, родитель ты мой, батюшка!

Слышала а въ церкви, во

Что удалу стару Илыђ Муромцу

Смерть ни съ голоду, ни на бою не писана.

Закричи-ка ты своимъ Арнймъ слугамъ,

Чтобъ сходили въ погребамъ

Поразсжпали песочки желтые,

Развалили дубье-кблодье,

Да раздёрнули р'ђшёточку чугунную.

Самъ бери-ка золотй ключи,

Отворяй-ка uy60Eie,

Опущайся-ка но стару ИлыЬ Муромцу,

Посмотри-ка, живь ли онъ аль нгЬтъ?Ц

Говорить ей батюшка князь:

„Ай же, дитятко мое ты неразумное!

Ты сними-ка буйну голову,

Приростетъ ли ко плечамъ она?

Быть ли живу черезъ трй года

Старому да ИлыЬ Муромцу?“

Отйчаетъ дочка молодёшеньва,

Дочка молодёшенька, малёшенька:

„Посылай-ка только, онъ тамъ живь сидитъ.

Выходилъ князь тутъ на враснб крыльцо,

Завричалъ Арнймъ слугамъ да громкимъ голосомъ: