195

рину (обращаясь кь Васидью Борисовичу),

слова мои были не досадны, чть я стану го-

ворить».

Сеферъ-Гази-ага и•личался вызывающею

дерзостью174. Борисовичь хоршо

зналъ это и, можетъ-быть, уже не разъ оста-

навливадъ агу, Ч'Вмъ и объясняется, что тотъ

обратился кь нему, какъ-бы съ

Шереметевъ, не СТ'Всняясь своимъ подне-

вольнымъ съ горячностью зая-

видь аггВ: «Хотя я у васъ въ КрымгВ и въ

вязннхъ, а если учнешь говорить

слова про великаго государя нашего, и мн'в

будетъ за его государскую честь стоять и го-

ворить, хотя 3Д'Всь въ шатрВ умереть, а не

молчать».

— «Да я и не стану говорить теб'Ь, боя-

рину, а стану говорить посланникамъ».

Опухтинъ и Якушкинъ, одушевляемые

примтВромъ доблестнаго боярина, тоже сказа-

ли аг'В: «Хочешь ты намъ рВчь износить про

великаго государя нашего, и если станешь

говорить непристойнын слова про государ-

скую честь, и мы вамъ молчать не будемъ;

В. Д. Сми р но въ Крымское ханство подъ

(ћоманской порты. (Ы. 1887. стр. 567.