— 227 —

тЬхина,. Эдельсова и навовецъ Писемсваго. вавъ

вал изйстно, ничего не пишетљ.

Изъ этого маденьваго: жы,—трое художнивовъ, т.-е. людей,

исвлючитељно тодьво въ художеству предназначенныхъ, да и

изъ нихъ совймъ крљпокб тодьво одинъ, Алевсандръ Ниво-

девичь диствительно—центръ, сердце, родвивъ

идей этого: мы.

„Изъ остальныхъ: Эдельсона, я, вакъ вамъ и ему извВстно,

а дою до смерти, но, вакъ тоже ему изйство — ругаю

за робость, уступчивость, излишнюю литературную

деливатность, вообще за 0TcyTcTBie вргЬпвой, фанатической

Ары въ правду того, чтб мы несемъ или Должны нести въ

Литеутуру—и Bc'IiN)TBie этого, за неспособность принимать

правду со вс±ми ен nocrh;xcTBiau и вести самбе дьо съ

с“ою и неумолимою посдЫвательностью.

Стаховичъ соединяетъ въ себ± это но, въ сожа-

овь тоже бодьше художнивъ, мыслитель. Б. Алма-

зовъ — моложе и потому энергичн%е вйхъ насъ,

— но онъ

хавъ-то отшатнулся отъ центра...

„И вотъ почему—н два раза бсилса недавно, вавъ тысяча

Ишеныхъ собавъ в“стЬ: одинъ разъ, вогда читаль журналы

за ноябрь, съ гнусной, подлой, оскорбившей мена и за васъ

и за молодое n0RoNHie статьей Тихонравова,—съ подлВйшей

статьей Дудышкина о Гогой, — съ двумя пошлђйшими и

бастыдн%йшими статьями въ Записвахъ и Современникь о

труд± Берга. Злоба вип%ла во мй тавъ, что я плавалъ, что

со мною р±дво бываетъ: а плавалъ о нашемъ

однихъ, робости и шаткости другихъ;—о вашемъ

кь дьу, о вашей, простите меня, безтавтности,—

еще простите — пылкой и недостойной вашей высокой

приуды обидчивости, о вашемъ эгоизм±... Другой разъ, выходя

изъ перваго новой драмы Островсваго, когда Hi-

которые и8ъ нашихъ сробљли передъ новостью ;фла, я гово-

рилъ, что не было еще въ Русской ЛитератургЬ хЬла чище,