— 609 —

Gratissimus sum, а своему собесыниву.

Въ отв%тъ онъ пожаль руву. Это понятно на вс%хъ

азыкахъ.

— Dificile est inter под colloqui, сизаль онъ потомъ,

приглашая меня с.йдоватъ за собою.

Я прошелъ вслђдъ за нимъ чрезъ ЙСЕОЛЬЕО узкихъ и

темныхъ ворридоровъ. Мы скоро вошли въ древнюю Риз-

ницу, г$ онъ повазалъ мн'ь митры и

изъ ВОТОРЫХЪ одно украшено шестидесятью шестью тысяч.

жемчужинами. Я осмотргьлъ танже наполненную

драгоц'ђнными рувописями и, навонецъ, отромные серебряно-

вызолоченые вотды, подобные тьмъ, въ вавихъ варатъ пиво;

въ нихъ приготовдаетса дла всей муро для муро-

H0MB3aHia и c060ponHia. Трудно было намъ объяснаться, и

это знайительно уменьшило интересъ при вс'Ьхъ

этихъ совровищъ, воторыхъ тавъ хотЬлось слышать опи-

caHie. Однако а вышелъ, очарованный архимандритомъ и его

Сдьавъ это вернеиса изъ Мосввы въ Брюс-

сель, въ то время пребывал Погодинъ.

Въ тотъ же день, въ который Погодинъ посгђтидъ Ре-

газеты Le Nord, нашь путешественнивъ посвтилъ и

историка Польши, бВднаго изгнанника Лелеведн, и вотъ что

записадъ въ своемъ Дорим•ожа Дневникљ: „Старивъ живетъ

у цирульнива. По темной взобрися а въ нему на

верхъ. Въ воморв±, онъ сидЬъ, среди всякой всячины,

двоимъ было твсно, и мы перешли въ другую вомнату, также

заиленную, но однгЬми книгами. Лелевелю за семьдесатъ

л±тъ, но онъ живь и бодръ, хотя и прим'ђтно

Тазе, нежетса, была на немъ толстаа темнозеленая вуртва,

которую а видьъ въ 1842 году. Панталоны спущенные,

Мы говорили съ нимъ о Европы, объ отно-

кь Польпй Запада, на который онъ не надВетсд. Въ

голой его слышится 0NMHie, но порой мелькаетъ предъ

нимъ и лучъ надежды. Слово его подучаетъ особенную силу

89