—216—

Другой современникъ, еще болеЬе мрачными врасвами ри-

• суетъ тогдашнее нравственное cocT0RBie университетовь на-

шихъ. . Гида на все происходящее, “ —пишеть онъ,

— можно

ли вообразить хоть на минуту, что ваша многочисленва

университетсвая молодежь думаетъ хоть вапиьву о Нау“

объ ученыђ? Слишвоиъ см%шно было бы сивть да, хота и

сдишвомъ, сдишвомъ грустно признаваться, что Н'Ьть, что

не Наука бродить въ го*ой молодыхъ людей.

Вопросъ другой: есть ди хоть врошечва врасгвенной

свази между студентами и составомъ профессоровъ? Спынн

ли студенты смотр%ть на профессора, ивъ на пр*ссор,

а не вавъ на актера, воторый обязанъ угождать вкусу

публики? Опять грустный опыть отв±чаетъ: Н'Ьтъ, студенты

всего бойе. далеви видВть въ вомъ-либо себ руководитеи,

будеть ли то въ профессоф, въ ревтоф, въ попечитей, ип

въ министр%.

Навонецъ, сйтится ли хоть откуда нибудь надежда, что

обуявшая блажь пройдеть, что хоть что-нибудь на

учебный порядовъ водворится въ университей, что въ модо-

дыхъ зюдлхъ проснется жажда чистой .тюбобнатедьностт, что

ученивъ сознаетъ себа тьмъ, Ч'ђмъ овь есть, учени-

вомъ, весовершенвод±тнимъ, нуждающимся въ опевв и ум-

ствевномъ рувоводатедьстй? Не знаю вавъ но а ф-

шительно не вижу, на чемъ бы опереть тавую надежду.

НВтъ, въ этомъ честному человђву сь чест-

выми безчестно принимать ваеедру. noxozeBie

вещей требуегъ, чтобы профессоръ быль агитаторомъ, и тогда

онъ будетъ имтЬть на студентовъ, но это гадко. Или

онъ долженъ быть вимвиоиъ бряцающимъ, подобно вс•Ьп

другимъ, и брать жалованье единственно за ynpazzeHie ся-

ихъ дегвихъ; но это глупо и тавае гадво.• Если ве бы че-

ЛОВђЕЪ съ честными не захотђдъ оставтьи

кимваломъ бряцающимъ, сизаль энергическое. слово; в-

хот%лъ бы провести свое исходъ понятевъ—онъ,

все равно, чрезъ НВСВОЛЬЕО дней, должевъ буден выйти; еш