— 37 —

въ пользу короны; но оне не могъ этого сдЫть до смерти ви-

ленскаго воеводы, Радивила Торнаео, Арнаго блю(лителя и стража

независимости княжества. Въ 1567 г. умерь этотъ твердый чело-

вћњъ и корона торжествовала. Она отдала Литвт*

созрТвавшее яблоко раздора между МосКвой и буду-

щей Р'Ьчью иосполитой, а ce6rh прочила Юевъ, Подоль, Волынь

и Подлгьсье; въ 1569 г. она взяла се(А все лучшее, Ч'Ьмъ только

отличалось княжестт отъ короны, а ему дала одн•Ь только язвы.

Что же удивительнаго, что люди 6'Ьжали изъ

Люблина, чтобы не покрыть своего честнаго имени Йчнымъ по-

зоромъ предательства? Что-же удивительнаго, что

староста съ своими товарищами, стон на колтняхъ со

слезами на глазахъ говориль своему государю: „именемъ Бога умо-

ляемъ тебя, государь, помнить нашу службу, нашу Арность.теб'Ь

и нашу кровь, которую мы проливали для твоей славы. Благоволи

такъ устроить насъ, чтобы всТмъ намъ была честь, а не посмеЬя-

Hie и чтобы сохранены были наше Мое имя и твоя

царская сойсть. Имевемъ Бога умоляемъ тебя помнить, что ты

намъ утвердилъ своею собственной присягой“ . При этомъ литовцы

съ плачемъ встали. „И изъ насъ поляковъ; говорится въ ДневникЬ

Люблинской Р'ЬДЕ0 вто не плавалъ, или не быль взволнованъ

отъ жалости, потому что сенаторы плав.тиИ 1).

Фактъ однако же быль совершонъ. Корона отняла у княжества

и а у короля значительную часть его

доходовъ.

Иначе вгланулъ на царь Ивань Васильевичъ Грозный.

Онъ хорошо зналъ, что этотъ равно-праввый политичес1йй союзъ

направлень и противь Москвы; но онъ глубоко цонималъ его не-

прочность. При изйщети объ этомъ“ польсвихъ пословъ,

онъ захохоталъ. „Это не впервые произошла YHia, свазалъ онъ;

она совершилась Ать 120—130 тому назадъ" я).

На Люблинской Сигизмундъ-Августъ передалъ

свои державныя права коронгЬ надъ княжествомъ Юевскимъ, Во-

лынью, Подолью и Подл±сьемъ и присоединилъ ихъ въ Польш•ђ•,

остальную же часть княжества включилъ въ составь польской рљчи-

ПОСПОЛИТОЙ.

1) Днбвннкъ YBiH Кюяловича, стр. 471.

2) Польское бевворолевье, стр. XXXI.