115

умы BneqaTX'bHie и относившихся

не кь дичнымъ достоинствамъ чедовјка, а кь окру-

жавшей его внјшности. ВС'Ь эти всн эта жизнь

императоровъ, составднди заранве обдуманное ЗР'Ь-

.дище, въ которомъ быди все, а

лица — ничто. Каковъ бы ни быль императоръ, чело-

ввкъ ли таланта, иди неразвитый счастливецъ, сду-

чайно власти, быль ли онъ дюбимъ, иди

ненавидимъ, — порядокъ спектакля не нарушался; даже

форма народныхъ была установлена одна-

жды навсегда. Никогда страсть кь этикету не заходила

такъ далеко, о чемъ мы можемъ судить потому, что Кон-

стантинъ Порфирородной самъ составилъ правила це-

peM0Hiaua при дворј. Какъ бы ни стран-

ны казались въ наше время подобные обычаи, они

не лишены интереса џя историка искуства, такъ

кань, дшт устройства всвхъ этихъ волшебныхъ затЬй,

приходилось прибвгать кь помощи художествъ.

Дворецъ раздвдялся на три гдавнын части: 1) Хад-

нею, 2) Дафну и З) Священный Дворецъ.

Халкен заключала въ себ'В цвлый рядъ комнатљ, го

дежурила стража, молельни, галереи и заду,

называвшуюся Великой Въ эту заду веди

три двери, сдвланныя изъ слоновой кости. Въ глу-

бинв ея, на эстрадћ, стояль тронь, или, правидьнве,

одинъ изъ троновъ императора. Короче сказать, Хад-

кен составляла какъ-бы сгВни дворца и его часть,

наибодје доступную для публики. Между Халкеей и

Дафной находился или столовая, съ девят-

надцатью дожами. Тутъ происходили парадныя

пиршества. епископъ присут-

въ 949 г. на одномъ изъ подобныхъ пир-

8'