252

старшинству биовъ, подученныхъ каждымъ по

изв•встному предмету, и потому каждые два часа,

т.-е. при каждой перемвн•ь учителя, ученики раз-

сиивадись иначе. Кь несчастью. случилось такь,

что экзаменъ по математикв бьиъ оконченъ. цв-

дымъ часомъ ранве до выхода изъ класса. Дабы

не терять времени, хиреьторъ приказать позвать

изъ сос•вхняго класса профессора с.ловесности,

чтобы начать экзаменъ по его предмету. Мы

сидми по порядку математическому; а В'Ьхь у

профессора списокъ по которому онъ долженъ

спрашивать, рисчитанъ на то, что вопросы отъ

него будутъ сдЫовать порядку словесному. Кань

туть быть? Видимъ, девдо плохо! Мы между собою

переглянулись, перешепнулись и разомъ подня-

дись съ мвсть, чтобъ перестсть по словесному.

„ Чтб это, чтГ) это? спросилъ Ивань Григорье-

вичъ, оторванный отъ своихъ бумагь шумомъ

нашего

Надо, ваше превосходительство, по стар-

шинству словесныхъ баловъ.

Сидите такъ, это все равно, повелШъ ге-

нерадъ.

Минутку спустя, видимъ, что генераль опять

уткнулъ глаза въ бумаги, а профессоръ еще не

нвдяетсн; мы рискнули снова...

Да говорять вамъ“, грянулъ генералъ, „чтобы

вы сидевли смирно, по прежнему. Садитесь!“

На это дверь отворяется, входить профессоръ.

Онъ бодро поднялся на каеедру, по тотчасъ же

зашвчаеть, что мы не „по его“ сидимъ; повора-

чиваеть голову кь директору и вкрадчиво что-то

ему докладываеть.