Н. П. Огаревъ—Н. М. Сатину.

101

сл%дуетъ челов±ку съ его тогда мы проживёмъ съ

вами долго; или пойдетъ иначе и тогда мы скоро увдимь, ничего не

знаю. Но мнђ радостно обнять васъ, но моей Наташ% хорошо бу-

деть съ Лёничкой и съ отцомь; — такь о чемъ же болЪе думать. Я

самъ существо выносливое—лишь бы достигнуть того, что себ± пред-

полагаю. Живется мнв и ЗДЕСЬ хорошо. Иногда бываютъ св%тльш

минуты лучшей въ моей жизни, иногда с*глыя минуты

разныхь впереди, иногда такъ хорошо живётся отъ

того что море хорошо, отъ того что горы хороши, или что усп±шно•

поработалъ: иногда же скорбно. Мало ли отъ чего бываетъ скорбно!

Скорбно когда вспомнишь, что

Иныхъ ужъ нВть, а далече....

Скорбно, когда одолђваетъ пустота окружающаго, совершаю-

щагося.—Напомнилъ ты мою и это

откликнулось мнђ тепло и ясно. Дай руку, мой добрый Сатёкъ, будь

счастливь, захот%лось въ свою и тамт бы

вчетверомъ чокнуться за наше общее

что Алекси Степанычь не разтащиль моихъ инструментовъ. Если

придется нвкоторое время пожить съ вами, то они будутъ нуж-

нве чвмъ когда нибудь. Теперь я потверже въ Химической прак-

тик±, потому что порядкомъ поработаль этимъ Атомь.—Не забудь,

Сатинь, мои долги Колли и Редлиху:

1) Для моей особы 1000 руб. серебр.

2) По двламъ фабрики 3000 руб. серебр.

срокъ въ сентябрь

1849 года.

З) Тютчеву по дьламъ фабрики же 4000 руб. серебр. срокъ въ

Февралв 1850 года.

Наташв лђнь писать, разоспалась. Передъ отъъздомь еще напи-

шемъ. Она сквозь сонь всЬхъ васъ обнимаеть, и я тоже. — Addio!

самъ разл%нился. Когда я Ежу въ Ялту по д%лу, я цЪлыЙ день

бываю глупъ, какъ сама Ялта.