44

личенъ. Ту.тъ, безъ сомнеВIЙя, сказалась и близость съ

молдаванами. Какъ у малоросса, у пего

сосгЬдями

много юмора. 011b снокоенъ и безнеченъ,

русинъ болгђе, чтВмъ нридн'ђстровс:йй, гордъ, любить

независимость и чужда, пршшжеиности. И тотъ и )(ругой

добродушенъ, набожепъ и вгЬжливъ. При

встрТчтВ другъ съ другомъ, даже съ незнакомьпщ людь-

ми, русины непремтзнно здороваются. Когда въ реЬчи при-

ходится употребить слова, какъ напр.: „свинья“

„штаны“ и т. н., русинъ никогда не назоветъ ихъ соб-

ственнымъ, именемъ, а постарается замгЬнить другимъ,

болгЬе, по его нрилнчнымъ, напр. „свинья“ за-

мгнпяется словомъ „безрога“ (т. е. не им“Втощая роговъ)

приа этомъ и послТдпяго слова онъ не выговорить, пока

не извипится• нредъ собес'Ьдни комъ, хотя бы такимъ

образомъ: „выбачьте" или „прощайте за слово“. Въ этомъ

свойствгЬ своего характера русинъ совершенно расхо-

дится съ нашимъ великороссомъ, называющимъ слово

его собственнымъ именемъ и не испытыващщимъ отъ

этого. ни малМшей неловкости. Но на ряду съ этимъ,

какъ это ни странно, у русиновъ уживается такая

черта, какъ напр. склонность кь брани и притомъ ие-

пристойной. Это было еще пс,дмТчено такимъ наблюда-

телемъ • русинскаго быта, какъ Аеанасьевнмъ-Чужбин-

СКИМЪ.

Въ его „Очеркахъ Днф,стра” на стр. 6-ой по этому

Относительно брани—я

поводу читаемъ слгЬдующее :

понимаю непристойной—изъ ВС“Ьхъ славянскихъ нлемепъ

у русиаковъ самая страншая и разнообразная, ч;го тоже

заимствовано отъ молдаванъ, которые ругаются ужаснТе

всгЬх:ь народовъ въ MilYh. На что мастера закавказск\е

татары, но и уступятъ молдавапу, особенно если онъ

не въ нормальномъ духа. Такъ и руспакъ, онъ

слова не скажетъ, чтобы не пустить энергическаго вы-

нергЬдко импровизироваппаго, но составленнаго

чрезвычайно мтугко. Непристойныя брани, но крайней

wBprh въ Paiirh (Хотин. у.), такъ употребительны и до

того слились со встВми что не только муж-