61

бился. Думалъ и, думалъ, Ч'ђмъ бы ему сквитать поронцу

(бо\ьно мнгь ужъ . это обидно показалось: встђ дранымъ

дразнятъ), да разъ подъ вечерь, жена ушла въ другую

деревню, а я взалъ спичекъ, да лучину и подпалилъ его

хлЫъ. А на эвту б'ђду поднялся Атеръ и его иђба и

моя, да еще сойдова, живо сгорЬи, а въ пожарипф-то

этомъ и моя дочурка, 8 лжъ, тоже сгорЬа •спамши...

Какъ дознался я, на утро, объ ДОЧЕ±-ТО, такъ и пови-

нился самъ въ зажой. Вотъ, батюшка, павь мы поги-

баемъ. А все отчего? Да отъ дурости и б“ђсовской на-

шей гордости. Правда, значить, што гордымъ и Богъ

противень, кончилъ• онъ, вытирая кулакомъ глаза.

Въ камерахъ простолюдиновъ подъемныя кровати въ

вишь нарт»; на нихъ холщевые постельники съ положен-

ными внутрь ихъ рогожами въ два ряда, сыыя одгђяла,

мочальныя подушки и полотенца. Въ одномъ изъ угловъ

каждой камеры поль сильно Фтами даже

тутъ обыкновенно ставятъ ночные ушаты.

Въ камерахъ по два—три окна; стекла въ окнахъ гряз-

новаты—тусклы; противь одного изъ оконъ, столь, за ко-

торымъ люди обЫаютъ: бывшая прежде общая столовая

превращена въ швальню. Какъ въ камерахъ, такъ и на•

воздухъ чрезвычайно тяжелый, вездев пах-

нетъ сильною гнилостью, отъ непривычки захватываетъ

даже ждановскаж жидкость, заглушая

сама распространяетъ повсюду свое весьма HenpiHTHoe

а корридоры нижняго. этажа, ок-

нами на Тюремный переулокъ, и особливо карцеры—на-

водятъ страхъ, производятъ потрясающее впе-

они мрачны, совершенно почти лишены сйта,