ВАРАТВЉНЦЦ МВРЫ.

цроцитате ему (ссыльншу) имђть отъ трудрвъ сдоихъ“—

унихъ, нецзйстцо—бща бы дла государдтва Ава

мишенною цегђпосцью. Ссыльный преступнцвъ це

толево цриносидъ пользу государртву — это возџожно и

дри подневольномъ заторжномъ трудв — но и для себя

самого цзвдецадъ изъ ссылки полную возможность ца

цовомъ мђст•ђ зцтедьства начать новую жизнь. Если опь

был преступнивъ случайный, перехода въ новое мВсто,

онъ удаляли отъ сви$телей его если

онъ быль привычки иди по ремеслу, онъ,

въ пустынныхъ, малонаседенныхъ и ему незнакомыхъ

мфстахъ, терял всгђ удобства продолжать свои преступ-

ныя 88HHTia, а нужда служила дла него дучшимъ по-

обратиться въ указаннымъ ему 3aHHTiaMb.

июнечно, государство не ставило въ свою программу

тавихъ исправительныхъ, въ шировомъ смысл±, фей.

Проурамма государственная мало заботилась о личности

преступника. Она была ведьма проста и стремилась въ

одному: не вторгаясь во внутреннюю жизнь преступнива,

поставить его въ nouozeHie, наиболте полезное для на-

личныхъ интересовъ государства. Интересы осударства

требовали и YRpiII.ueHiz овраинъ; на эту

ц%ль направлены были, въ чисть прочихъ, и силы пре-

ступнивовъ. Все остальное вытекало само собою, кавъ

необходимое изъ основнаго начала. Конечно,

сосланные, наприМръ, въ службу преступники, могли

представлять собою MaTepiaJb, не вполнгђ для государ-

ственной службы доброкачественный. Но это была таваа

мелочь, на воторую государство, при Одности налич-

ныхъ служилыхъ силъ, не обращало и, нельзя

не сознаться, поступало вполнђ разумно. Центральное

правительство шло въ этомъ тавъ далеко,

что запрещало сибирсвимъ воеводамъ приверстывать на

выбылыя мђста „вольныхъд, „охочихъц людей, если были