269 —

Отыскиваю генерала Е. Это еще за четыре версты въ

горахъ. домикъ ...

каменная хижина ...

Есть-же сердечные, славные люди .

Приняли, какъ родного ..

Сочельникъ... Елочка — можжевельникъ. Горятъ св±чки...

Маленькая комната. Но уютно. Желвзная крошечная

печка. Б%лымъ полотномъ убраны стЬны. Не то землянка, не

то палатка. Со мной такъ ласковы. Стараются смягчить, ч%мъ

можно, ударь ..

Я провелъ тамъ нед±лю, въ лагерь

Меня очень спрашивали:

— Что же будетъ теперь?

Они старались ч±мъ могли скрасить свое

Издавали журналь рукописный на машинк%, въ одномъ или

двухъ экземплярахъ. Текстъ сопровождался

карандашемъ и красками. этого д%ла были пол-

ковникъ Х. и ротмистръ Ч.

Я отв±тилъ на то, что отъ меня хотЬли, статьей

Эта статья появилась въ этомъ своеобразномъ журнал%,

который носиль Ha3BaHie: „Развы горе въ голомъ поле

Вду обратно въ Константинополь. Лежу то въ

на грязныхъ канатахъ. По французски — parfait, по

„наплевать“

РУсски —

Откровенно говоря, я очень доволенъ, что наконецъ

одинъ. „Самое большое каторги, — говорить Досто-

евскН,

это 0TcyTcTBie одиночества“. Я такъ усталь. ..

И воть теперь наслаждаюсь ...

валяюсь на канатахъ.

Я зашелъ кь французскому офицеру въ каюту, чтобы

показать ему свой документъ, мн•Ь право %хать въ

Константинополь на этомъ русскомъ судн%.

Онъ встр%тилъ меня фразой и жестомъ.

— Vous, vous restez sur le pont!