— 142 —

нядъ въ вдаваться

СДИШЕOМЪ глубоко въ сеймики, тавъ чтобы ни отъ кого

не зависвть и никому не становиться поперевъ дороги,

и личное свое употреблять тольКо для того, чтобы

поддерживать на сеймикахъ. bonum ordinem. Я быль бы

счастливь, есдибы могъ достигнуть такого результата,

но не даль Господь Богъ этого желаннаго счастья».

Въ этомъ Матушевичу собственная его натура

и онъ напрасно ссылается тутъ на волю Божью: самъ

онъ не могъ устоять противь — бдест±ть на

болгЬе обширной были необходимыя

для этого въ то время на нашь нынВшнТ взглядъ

они представляются стодь противными, что подчиняться

имъ, по нынгвшнимъ значило бы унижать себя,

отречься отъ всякаго чувства достоинства. эти

лучше всего можно охарактеризовать, приведя одно м±сто

изъ упомянутаго уже труда Ю. Бартошевича («Соснов-

въ «Сборникь Огрызки 1859. II. 146); отзывъ

этотъ з;фсь ймъ большее что онъ быль

внушень Бартошевичу именно мемуаровъ Ма-

тушевича. «Вся общественная нравственность и весь

дворянства непервостепеннаго заключались

въ томъ, чтобы сл±по лет±ть за магна-

товъ, даже заглушая голосъ собственной COBtcn. Каж-

дый родъ имвлъ свою особую подитику въ при-

кь стран5 свои виды и свои союзы; средства

же у ихъ были а именно—посягатель-

ство на все, хотя бы самое святое, для того только,

чтобы поставить на своемъ. Каждый дворянинъ, если

хотЬдъ добиться карьеры, долженъ быль выбрать себВ

какой-нибудь могущественный домъ и отдаться самъ въ

его услугамъ съ душой и сердцемъ». Бартошевичъ при-

бавляетъ, что выработались а по-

тому люди слабые не чувствовали и не дога-

дывались, что убиваютъ будущность республики.

Но даже и по этому Матушевичъ все-

таки не быль въ невмг%няемости, такъ какъ не