— 150

ненныхъ вадать, 0TcyTcTBie всякой заботы о будущемъ,

въ тогдашнемъ мнимомъ республиканщЬ —

недостатокъ чувства челойческаго На дру-

гой, предъ нами—одни безбрежные идеалы, въ

поднебесной лазури, при наличности самыхъ не-

для скольво-нибудь практическаго днст-

но ВМ'ЬстЬ съ т%мъ, во всемъ умственнымъ склахЬ

и душевномъ преобладаетъ особая, характер-

над черта, та самая, которую прекрасно охарактеризо-

вадъ кь одному лицу (Адаму

Чарторыскому), но которая можетъ быть отнесена въ

ц•ћдому онъ одинъ заслуживалъ на-

званье—бдагородный; онъ мукой сердца, чистотой стре-

хоть безусп'ђшныхъ, своею тихой, гордой и великой

скорбью, унылой давнею какой-то славой, заслуживалъ

названья — благородный » !

И вотъ въ фомъ Матушевича напрасно

стали бы мы искать хотя бы малгЬйшей тфни той «ти-

хой, гордой скорби»; а безъ нея личность автора, со

ВС'Ьми его собственными и неудачами,

столь же мало можетъ вызывать въ насъ интересъ въ

себВ, кань наприм&ръ фигура акробата и его упражне-

на протянутомъ канай. эти удовлет-

воряютъ только—дюбопытство. Представимъ ихъ обзоръ,

чтобы закончить наше знакомство съ личностью автора

записокъ.

III.

Матушевичи, по своей родовой были при-

верженцами дома Сапфговъ. Отъ Фридерика Сап'Ьги

ведикаго-кашџера литовсваго, подучидъ Мартинъ Мату-

шевичъ свою должность въ брестскомъ cTapocTBt. Но

такъ какъ восходящимъ въ то время соднцемъ представ-

лялась т. е. домъ Чарторыскихъ съ род-

ственниками, Понятовскими, то молодой секретарь брест-