— 36 —

продали въ Красноборскђ: за одну шкуру ицъ дали

50 рублей. Мясо оказалось сальное—его увезли въ

Петербургь, на окорока.

Одинъ изъ убившихъ разсказывалъ мнгЬ, что пер-

ваго ввђря они застали устраивающимъ себб бер-

логу: сн%гу было еще мало, онъ рвалъ мохъ и та-

скаль на вырванное вттромъ съ корнемъ дерево—

около корня нава.лилъ хворостины, да мохомъ и ус-

тилалъ. Выпади на работу слой снђга—ему

бы было бы славное жилье, да воть люди помђша-

ли: выстрТломъ переломили мишк% заднюю ногу и,

когда онъ свалили, добили. Другого таптыгина по-

тревожили уже изъ берлоги—онъ выскочилъ серди-

тый, бросился на стргђлявшаго въ него ближняго

мужика, вышибъ изъ рукъ ружье, но, увидфвъ вто-

рого крестьянина, обратился въ 6iITTB0. «Пуля-то

попала въ почку, объяснилъ мА охотникъ, такъ ему

тоскливо стало, не до мужика — только бы уйти

куда поспокойн%е». Крестьяне выслђдили 3В'Ьря на

утро другого дня—онъ началь было драться, но туть

ужъ его доколотили.

О многихъ вещахъ и словахъ зЖь не то по-

что въ горо$.• наприм., баба жалуется, что

мужь еа пятый годъ бол%еть, сохнетъ, семь% не мо-

жетъ помогать, либо на печкеЬ лежить, либо поби-

рается. «Вотъ и теперь ушелъ съ дВвочкой на чу-

жую сторону просить».