рилъ кто—то: все угодно ли кому

кипяточку?» спросила в“жавшая богомолка. Н'В—

сколько никто не отвгьчалъ, а потомъ всј

въ одинъ голосъ проговорили: «благодаримъ покорно,

никому не нужно!»

Заблаговјстили кь објдкО, я пошелъ въ церковь.

Та же бдность чтб и вчера:

грошовыхъ поставили богомольцы и только!

По обдни, я попросилъ монаха, какъ по—

сл оказалось, отца П., показать мнз ризницу и

Въ онъ вы—

звался меня повести посп објда; о ризниио сказалъ,

что не можеть ее самъ показать, а ужаль.

Я пошелъ въ гостинницу, тамъ народу было гораздо

больше вчерашняго: человжь около 50. мн'в ужа—

сно хотвлось курить; въ общей братской я не зналъ

-- можно ли? Я вчера выходилъ на крыльцо, теперь

пошелъ на Волховъ. Выкуривъ панироску, вернулся

въ гостинницу; тамъ уже садились за столь. Та же

съ ложками, тв же блюда, все то же; даже

опять та же богомолка спрашивала пироговъ; по—

варъ-келейникъ тоже отвјчалъ, что н#ть. Только

какъ народу было много, то 06'Вдали за двумя сто-

лами: за верхнимъ сидни мужчины, а за нижнииъ

женщины и ребятишки. Во время обда пришла ни—

щая, преразбитная баба. Съ ней зыучивалъ келей—

никь, просилъ у нея ты думаешь нјть