ЖИзНЬ ВАМВЧАТВДЬНЫХЪ ЫДВЙ.

Не смотря на свое выдающееся IIouozeHie въ общестуВ и въ

артистическомъ мјњ, несмотря на свои несомнВнныа заслуги, Дмит-

быль скромнымъ и не требовательнымъ служителемъ сце-

ничеекаго искусства. Въ пись" своемъ въ одному изъ членовъ

высшей театральной писанномъ уже посЛ отставки,

объясняя свои затруднительныя обстоя-

тељства, даеть характеристику своихъ трудовъ и заслуљ. «Я,

пишеть онъ, быль учителемъ, наставникомъ и инспекторомъ рос-

труппы 38 Лть, отдадъ на театръ моихъ собственныхъ

трудовъ—драмъ, оперъ и больше 40, которыя донынв игра-

ются и доставляють зржищъ сборы. Я три раза

под$плялъ театръ новыми людьми, которыхъ

ни откуда не выписывалъ, но самъ сыскал, научилъ и предъ

публику съ представил. Не было, да и Жь, ни единаго

актера или актрисы, которые-бы не пользовиись боЛе или

моимъ и не появлялась во время моего прав-

ни одна пьеса на театргВ, въ которой-бы я совМомъ иди по-

правкою не участвовалъ. За труды, заканчиваеть Дмитрев-

свое письмо, сверхъ должности моей (т. е., помимо обязанно-

стей актера) понесенные, кром особенныхъ подарковъ Ека-

терины за эрмитажный театръ, по фаталитету, отъ ди-

рекији никогда ничего, крой благодарности не подучал, даже до

того, что ни прежде, ни по моемъ отъ актерства и ин-

спекторства не и“лъ я ни одного бенефиса, когда нвкоторые изъ

моихъ учениковъ,—говорю cie, божуся; безъ всякой зависти,

больше жалованья и ежегодный бенефисъ получают».

вышедъ въ отставку и оставидъ сцену въ 1787 г.,

хотя и посл этого около восьми Лть быль инспекторомъ театраль-

ной школы и дв'Внадцать Мтъ завеВдывалъ эрмитажнымп спектак-

лями, въ которыхъ очень рыко выступать и самъ. Наконецъ, сда-

силы заставили Дмитревскаго покинуть уже навсегда сцену,

въ концВ 90-хъ годовъ, и удалиться въ своюмногочисленную семью

отъ общественной д'Вятельности. Но ему было еще суждено одинъ

разъ показаться на подмоствахъ сцены. Дряхлый тьломъ, но бодрый

духомъ, продолжиъ сЛдить за своимъ увкомъ, про-

должадъ бывать въ общестЊ Вез$ принимали его съ искреннимъ

YBazeHieMb и отплачивиъ за это своею любезностью,

своими умными бесЫами. Память его была неистощима, а мастер-

ство и очаровательность разсказа въ дружеской съ людьми,

которые были ему по сердцу, за стаканомъ легио пунша, был