— 192 —

молвили императора съ теткою и успВли избавиться отъ наго-

ворвъ Нарышкина. Въ ноябрв 1728 г. ему було объявлено

государево повелмйе удалиться изъ Москвы и жить въ под-

московныхъ деревняхъ. Онъ опять поселился въ сел Чашни-

ковв•, но, крайне раздраженный несправеџивою рћалою, не

въ ссылко поносить правительство Долгорукихъ

„и говориль по прежнему не только свободно, но даже дерзко:

въ высовомјрной своей запальчивости онъ не щадилъи само-

го императора и, не уважая святости его сана, неоднократно

доносишь и бранилъ его неподобными словами. Однажды, тог-

да Петръ забавлялся охотою близь Чашникова, Александру

Львовичу было преџожено свидвться.съ государемъ и испро-

сить Онъ съ презрвньемъ отвергъ это npexnzeHie

и на уговоры Вхать кь государю и поклониться ему, отвв-

чаль: „Что мн'в ему съ чего поклониться? Я и почитать его не

хочу. Я самъ таковъ же, какъ и онъ, и думахь на царствв си-

двть, какъ онъ. Отецъ мой государствомъ правил. Дай мнВ

вытти изъ этой нужды, н знаю, что солатьс.

За это высочайшей власти и рвчи Нарыш-

кинь быль позванъ въ Верховный Тайный Соввтъ и подвер-

талсн опасности подпасть розыску и даже пыткамъ. Но „Его

Императорское Величество, по примврной своей кь милосер-

склонности и не указагь оное джо розы-

скомъ вести, и чтобъ оное, яко весьма мерзкое и ужасное, не

моглобъ разгласиться и въ народв разсвяно быть, того ради

Его Величеђтво указал послать его Нарышкина въ дальнюю

его деревню безвыходно.“ Такое n0BeOHie состоиось 14 ан-

варя 1729 года и Нарышкинъ быль отправлень въ его Шац-

кую деревню. однако чрезъ своихъ агентовъ пред-

дагади Александру Львовичу, что онъ можетъ по прежнему

остаться въ Москвв, если отдастъ имъ двв свои вотчины: Пок-

ровское-Хвили да Кунцово. Нарышкинъ съ от-

вергъ постыдное и за то остался въ опал до са-

мой смерти Петра 11. • )

в) Арсеньева: Петра 11-го;