— 408 —
было въ конщЬ леЬта. Забравшись со своимъ проводникомъ въ
лабиринтъ ручьевъ и протоковъ съ цФлью переночевать въ
одной хатЬ знакомаго, мы застали эту хату съ дверью, вавя-
ванною веревочкою мертвымъ узломъ, означавшимъ, что хо-
зяинъ не желалъ чьего бы то ни было присутствЈя въ своемъ
жилищЬ. Конечно, въ подобной пустынгв нетолько веревочка,
но и добрый замокъ немного значатъ, еслибы кому вздума-
лось распорядиться въ чужой хатЬ, но характеръ нашего просто-
людина таковъ, что если онъ не отъявленный ворь или разбой-
никъ—онъ не рг%шится войти въ чужое жилище, входъ въ
которое запрещень ничтожной ниткой. Притомъ же въ опи-
сываемыхъ мћстахъ народъ бол±е или менФе знакомь меж-
ду собою, и, хоть среди рыбаковъ много бевпаспортныхъ,
однако же 0TcyTcTBie паспорта не есть признакъ дурныхъ ка-
чествъ человеЬка.
— Что же мы будемъ деЬлать? спросилъ я у лодочника.
ПОТдемъ дальше.
— А, можетъ быть, подождемъ — не возвратится ли твой
знакомый.
Н“Ьтъ, онъ, должно быть, уЬхалъ надолго.
Куда же?
— Кто его знаетъ. Еслибы вертЬлся нибудь близко,
онъ завязалъ бы дверь зашморгомб (петлею).
Доказательство было убЫительно. Мы погЬхали дальше.
Смеркалось. Комары начали оёаждать насъ со всеЬхъ сторонъ,
а между тЬмъ небо начало убираться группами блестящихъ
3В'Ьздъ, и въ разныхъ мгЬстахъ раздавались звуки заунывныхъ
пгЬсень.
— Куда же мы 'Ьдемъ? спросилъ я.
— Найдемъ нибудь рыбаковъ.
А если не найдемъ?
Будемъ и такъ, отвгЬтилъ мой лодочникъ, сложивъ
весло и свертывая папиросу.
Онъ принадлежалъ уже кь числу современвыхъ лодочни-
ковъ и трубку вам'Ьнилъ бошЬе удобной папиросой. Послв
двухъ—трехъ извилинъ мы очутились въ довольно широкомъ
проток'%, на правомъ берегу котораго горгЬлъ довольно большой
огонь и освгЬщалъ темную группу людей, сид±вшихъ и лежав-
шихъ въ живописномъ безпорядкгЬ. Мы пристали кь берегу и,
не спрашивая присми кь огню. Простолюдинъ не
привыкъ ни кь ни вообще кь равнымъ обы-
чаямъ, служащимъ вмћсто при встр'ЬчгЬ съ не-