— 408 —

было въ конщЬ леЬта. Забравшись со своимъ проводникомъ въ

лабиринтъ ручьевъ и протоковъ съ цФлью переночевать въ

одной хатЬ знакомаго, мы застали эту хату съ дверью, вавя-

ванною веревочкою мертвымъ узломъ, означавшимъ, что хо-

зяинъ не желалъ чьего бы то ни было присутствЈя въ своемъ

жилищЬ. Конечно, въ подобной пустынгв нетолько веревочка,

но и добрый замокъ немного значатъ, еслибы кому вздума-

лось распорядиться въ чужой хатЬ, но характеръ нашего просто-

людина таковъ, что если онъ не отъявленный ворь или разбой-

никъ—онъ не рг%шится войти въ чужое жилище, входъ въ

которое запрещень ничтожной ниткой. Притомъ же въ опи-

сываемыхъ мћстахъ народъ бол±е или менФе знакомь меж-

ду собою, и, хоть среди рыбаковъ много бевпаспортныхъ,

однако же 0TcyTcTBie паспорта не есть признакъ дурныхъ ка-

чествъ человеЬка.

— Что же мы будемъ деЬлать? спросилъ я у лодочника.

ПОТдемъ дальше.

— А, можетъ быть, подождемъ — не возвратится ли твой

знакомый.

Н“Ьтъ, онъ, должно быть, уЬхалъ надолго.

Куда же?

— Кто его знаетъ. Еслибы вертЬлся нибудь близко,

онъ завязалъ бы дверь зашморгомб (петлею).

Доказательство было убЫительно. Мы погЬхали дальше.

Смеркалось. Комары начали оёаждать насъ со всеЬхъ сторонъ,

а между тЬмъ небо начало убираться группами блестящихъ

3В'Ьздъ, и въ разныхъ мгЬстахъ раздавались звуки заунывныхъ

пгЬсень.

— Куда же мы 'Ьдемъ? спросилъ я.

— Найдемъ нибудь рыбаковъ.

А если не найдемъ?

Будемъ и такъ, отвгЬтилъ мой лодочникъ, сложивъ

весло и свертывая папиросу.

Онъ принадлежалъ уже кь числу современвыхъ лодочни-

ковъ и трубку вам'Ьнилъ бошЬе удобной папиросой. Послв

двухъ—трехъ извилинъ мы очутились въ довольно широкомъ

проток'%, на правомъ берегу котораго горгЬлъ довольно большой

огонь и освгЬщалъ темную группу людей, сид±вшихъ и лежав-

шихъ въ живописномъ безпорядкгЬ. Мы пристали кь берегу и,

не спрашивая присми кь огню. Простолюдинъ не

привыкъ ни кь ни вообще кь равнымъ обы-

чаямъ, служащимъ вмћсто при встр'ЬчгЬ съ не-