— 302 —

и купилъ табакерку съ табакомъ, а теперь понюхалъ да и

чихнулъ. Смерть и говорить: служивой, дай-ко мн'ь?! Она всё

просила, что только увидитъ у солдата. Солдать и говорить:

да что, смерть, в•Ьдь теб'Ь мало одной щепотки, а поди сядь въ

табакерку да и нюхай, сколько захочошь. Только что смерть

помТстилась въ табакерку, солдать захлопнулъ да и носиль

опять ее фой годъ. Потомъ онъ опять отворилъ табакерку

да и говорить: что, смерть, нанюхалась?» — «Ой, говорить

смерть, тяжело!» — говорить солдаты пойдемъ я теперь

покормлю тебя! Пришель онъ домой да посадилъ её за столь,

а смерть 'Ьла, да гђла да за семерыхъ и стЛ;ла. Разсердился сол-

дать да и говорить: ипљ, прорва: за семерыхъ сейла, эдакъ на

тебя не наполнишь, куда я хьнусь съ тобой, проклятая. По-

садилъ потомъ въ М'Ьпшкъ да и понесъ на кладбище; вырылъ

въ сторонкЬ яму да и закопалъ ее туда. Вотъ прошло три

года, Господь и споинилъ про смерть и послалъ Ангеловъ

отыскивать, гд•Ь смерть. Ходили, ходили Ангелы по Mipy, оты-

скали солдата въ кабак•Ь да и говорятъ ему: куда ты, служивой,

смерть-то дфвалъ? а въ могилу зарылъ!» —

«Да вьть ее Господь на лицо кт, себ'ђ требуетъ, говорятъ

Ангелы. 1101иелъ .солдатъ на кладбище, разрылъ яму, а тамъ

смерть ужъ чуть-чуть дышетъ. Взяли Ангелы смерть и при-

несли её кь Господу, а Онъ и говорить: что ты, смерть,

такая худая? Смерть и разсказала Господу всё, а Онъ и го-

воритъ: видно те“, смерть, отъ солдата не хл•Ьбы, поди-ко

кормись сама! Пошла опять смерть по Mipy, да только того

солдата больше пе посмђла морить. Прожилъ онъ цЬыхъ l00

Л'Ьтъ, а потомъ пошелъ на войну, тамъ его и убили!

Записана одним. изъ моихъ учениковъ В. Нименскимь вь Карго-

польскомт. у•Ь.3Д'Ь.