— 371 —

Но никогда онъ милой

Своей любви ве посвятить...

Потому, что

...ей чужда моя Poccia,

Огчивнн диви краса,

И ей страны

лучше небеса!

Пою ей рдного краа,—

Ова не внемлеть, не глядить!

При ней скажу я: Русь Святая!

И .сердце вт. вей не задрожитъ!

И тщетно лучь живого св%та

Изъ черныхъ падаеть очей,—

Ей гордая душа поэта

Не дюбви своей нО.

Въ магЬ 1831 года ХОМЯЕOВЪ вернули въ Москву. Вече-

ромъ, въ день его прЊзда, 11огодинъ пошелъ гулять. „На до-

рой“, писвлъ онъ, голосъ твердил: воротись

домой, но д не воротился. Что же! У меня быль Хомяковъ

изъ Петербурга за важнымъ дВломъд. Не смотра на то, что

Хомяковъ оставался въ Москвгь на воротвое время, овь часто

видься съ Погодинымъ и толковалъ съ нимъ о трагејяхъ.

Хомяковъ быль очень доволенъ Мареою. „Мы“, зам%чаеть

Погодинъ, „смотримъ съ нимъ съ двухъ сторонъ: онъ непре-

мгьнно хочетъ опоэживать какъ бы съ хоромъ, а я буду брать

истиной. Ляпуно€б для него славное лицо. Онъ будеть писать

еще Самозванца. СкольКо насъ примется за это лицо. Чита.лъ

ему из)

Л'Втомъ Хомявовъ отправился на kaBkocEia минеральныд

воды и оттуда писал Веневитинову. „Путь нашь быль во

встхъ тажедъ, но, прйхавъ холервыя деревни,

мы были напуганы божнью сестры, у воторой, важетса, была

холера въ слабой степени. Впрочемъ, я ее магнетизироввлъ

и это помогло. горные народы вр%пво бушуютъ и это

причиняетъ намъ н%которое безповойство, а божнь хотя

во всей почти области и въ самомъ мы живемъ,

однакоже она не сильна и не тревожить насъ. Я ничего не

дВлаю, распариваюсь въ горячей вод±, ни о чемъ путномъ