— 403 —

любовь въ цйтамъ потавула меня на балвонъ въ нимъ...

Кавъ вдругъ, звоновъ, и камердинеръ—иди вто тамъ такой,

вто исподняетъ эту обязанность,—отворяя дверь, возгла-

силъ: Г-жа Котановская, извольте явитшя п Императриуъ.

Можетъ быть, я оишбаюсь, но повазыось, что Импе-

ратрица была тавъ женски - деликатна въ меня,

что не захотЬла принять меня императорски, сидя; а она

будто ходила по вомнат%... „А что ваша щека прошла? Вамъ

полегчало“? живо спросила она, оборачиваясь, и затЬмъ,

слегка подвитая и указывая на кресло у еа письмен-

наго стола, ова свазала мыв: „Садитесь“, и сама (Ала на-

противь меня. У насъ начался разговоръ безъ паувъ, живой,

не по крайней Mipi, въ TeqeBie 3/4 часа. Я

говорила ве съ Ея Величествомъ, а съ нечаянно встргЬтив-

шеюся мн'ь дамой, которая знала обстоатедьства моей

мелкой жизни, говорила мй о моихъ называла

ихъ по именамъ, интересовалась знать время ихъ

спрашивала меня о Плетневыхъ, о моей дружб съ ними

за глав; о томъ, вакъ мы говорила о Хнљ, о

Тургеневђ, въ маленькой параллели со мной; о врасотв Святыхъ-

Горъ, объ институтскомъ Вошелъ Императоръ

и Насл±дникъ. Государь, видно, зналъ, вого онъ видитъ,

предложидъ мвв Асвольво коротвихъ незначащихъ вопро-

совъ. Но съ Насдћднивомъ мы встрТтились любопытными

глазами. Онъ смотр'Ьлъ на меня, и а хойла на

него. Мы вавъ-то весело улыбнулись другъ другу; овь мнгЬ

протянулъ руву съ живымъ юношескимъ пожатьемъ и, уходя,

оборачивался и не помню что-то говорилъ, видимо, изъ же-

сказать что-нибудь. Императрица мнгь опять сказала:

„Садитесь“, и мы еще довольно и довольно поговорили. Не

помню, вакъ-то легко и свободно подошла минута разста-

ваньа. Императрица приподнялась и, взявши меня за руку,

свазада, что она желаетъ всего лучшаго... Но это было

сказано тавимъ добрымъ, не пустымъ словомъ: „всего луч-

шаго пошли вамъ Господь“! что это слово у мена отозвалось

26 *