20
усмирать хунхузовъ... Сталь я ихъ преслдовать...
Вижу, нашли npiDTb въ одной китайской деревнј.
РЈшилъ ее сжечь. Прихожу съ отрядомъ, начи-
наю поджигать фанзы...
— Для чего? Разув ви деревня была разбой-
ничьа?—спрашиваеть старикъ-купецъ.
Н'Ьть, она была совершенно мирная, жители
встржили насъ на ЕOЛняхъ, но нельзя, чтобъ
хунхузы могли находить себ'Ь гдв-нибудь фють!
Да, обхожу я и поджигаю... Только въ одной
фанз'ђ китаецъ преграждаетъ мнгђ дорогу. Старикъ,
а какой упорный: сталь у двери, раздвинулъ руки
и ни съ мЈста. Я даль ему по уху, чтобъ уби-
ралса. Не уходить. Приказиъ поджечь. Не ухо-
дитъ... Такъ и стофлъ. Едкое, знаете, упорство.
А хунхузовъ я все-таки нагналъ, отрЈзалъ имъ
головы и повјсилъ на деревьахъ въ клткахъ. И,
представьте ce6'h, не воняли, а вјдь только керо-
синомъ облилъ...
Я поднимаюсь и демонстративно выхожу изъ
салона. Милый, симпатичный уполномоченный отъ
земства Z. тоже шумно встаеть... Уходя, я взгля-
днваю на офицеровъ. Видно и имъ противно слу-
шать. Они понимають мой взглядъ, поднимаются и
тоже выходятъ... Въ салонгћ остается одинъ охран-
ннй офицеръ...
Сначала онъ, кажется, съ разб'Ьгу продолжалъ
говорить что-то лакею, но и тотъ ушелъ...
Ну, и негодяй,—срываети у Z., когда мы
идемъ гуськомъ по корридору вагона.