20

усмирать хунхузовъ... Сталь я ихъ преслдовать...

Вижу, нашли npiDTb въ одной китайской деревнј.

РЈшилъ ее сжечь. Прихожу съ отрядомъ, начи-

наю поджигать фанзы...

— Для чего? Разув ви деревня была разбой-

ничьа?—спрашиваеть старикъ-купецъ.

Н'Ьть, она была совершенно мирная, жители

встржили насъ на ЕOЛняхъ, но нельзя, чтобъ

хунхузы могли находить себ'Ь гдв-нибудь фють!

Да, обхожу я и поджигаю... Только въ одной

фанз'ђ китаецъ преграждаетъ мнгђ дорогу. Старикъ,

а какой упорный: сталь у двери, раздвинулъ руки

и ни съ мЈста. Я даль ему по уху, чтобъ уби-

ралса. Не уходить. Приказиъ поджечь. Не ухо-

дитъ... Такъ и стофлъ. Едкое, знаете, упорство.

А хунхузовъ я все-таки нагналъ, отрЈзалъ имъ

головы и повјсилъ на деревьахъ въ клткахъ. И,

представьте ce6'h, не воняли, а вјдь только керо-

синомъ облилъ...

Я поднимаюсь и демонстративно выхожу изъ

салона. Милый, симпатичный уполномоченный отъ

земства Z. тоже шумно встаеть... Уходя, я взгля-

днваю на офицеровъ. Видно и имъ противно слу-

шать. Они понимають мой взглядъ, поднимаются и

тоже выходятъ... Въ салонгћ остается одинъ охран-

ннй офицеръ...

Сначала онъ, кажется, съ разб'Ьгу продолжалъ

говорить что-то лакею, но и тотъ ушелъ...

Ну, и негодяй,—срываети у Z., когда мы

идемъ гуськомъ по корридору вагона.