37
И вс,егда во всемъ, въ конц•Ь концовъ, вино-
ваты „поселещы
— Знаешь, баринъ, — разсказывалъ одинъ
изъ амщивовъ, — служилъ я у Трапезникова на
парохо$. Первые пароходн тогда по Лен'В хо-
дили... Д'Ьдушка Минеевъ служилъ...
Потомъ ужъ онъ завелъ свою свое
$ло... Однажды вели мы баржу на буксиф.
Вдруть съ баржи кричать: „ЧеловгЬкъ упал въ
воду, тонетъ, стой!“ ДЫушва Минеевъ бросили
кь машинному рупору и командуеть: ходъ!.. “
А самъ сложил руки трубою и спрашиваеть: „Кто
упалъ—врестьянинъ или поселенецъ?" Отвжають:
„ Пос,еленецъ! “ д- „ Полный ходь впередъ! “ скомандо-
влъ $душка Минеевъ, и парходъ продолжалъ
двигаться... Поселенецъ-тави выплылъ и началь
ругатьи на всжъ русскихъ языкахъ.— „Ишь ты,
тонетъ и еще ругается!“
— недовольно заммилъ
Одушка и закурил отъ досады трубку...
— Воть оно какое имъ
ащикъ... И а соглашаюсь съ нимъ, что „уваже-
Hie" неважное...
И только разъ за всю дорогу на лошадахъ,
да и то отъ бабы, а не отъ ямщика, я усл-
шаль, что „мужики“ обидјли „поселенцевъ"
я на знаешь
ли, сколько въ этомъ станк% будеть версть?,.
— Раньше было 25, а теперь 23 осталось,—
умренно отвгђчала она.
Какь такъ??—изумился я и посмотр'Ьлъ на
нее, какъ на полоумную.