37

И вс,егда во всемъ, въ конц•Ь концовъ, вино-

ваты „поселещы

— Знаешь, баринъ, — разсказывалъ одинъ

изъ амщивовъ, — служилъ я у Трапезникова на

парохо$. Первые пароходн тогда по Лен'В хо-

дили... Д'Ьдушка Минеевъ служилъ...

Потомъ ужъ онъ завелъ свою свое

$ло... Однажды вели мы баржу на буксиф.

Вдруть съ баржи кричать: „ЧеловгЬкъ упал въ

воду, тонетъ, стой!“ ДЫушва Минеевъ бросили

кь машинному рупору и командуеть: ходъ!.. “

А самъ сложил руки трубою и спрашиваеть: „Кто

упалъ—врестьянинъ или поселенецъ?" Отвжають:

„ Пос,еленецъ! “ д- „ Полный ходь впередъ! “ скомандо-

влъ $душка Минеевъ, и парходъ продолжалъ

двигаться... Поселенецъ-тави выплылъ и началь

ругатьи на всжъ русскихъ языкахъ.— „Ишь ты,

тонетъ и еще ругается!“

— недовольно заммилъ

Одушка и закурил отъ досады трубку...

— Воть оно какое имъ

ащикъ... И а соглашаюсь съ нимъ, что „уваже-

Hie" неважное...

И только разъ за всю дорогу на лошадахъ,

да и то отъ бабы, а не отъ ямщика, я усл-

шаль, что „мужики“ обидјли „поселенцевъ"

я на знаешь

ли, сколько въ этомъ станк% будеть версть?,.

— Раньше было 25, а теперь 23 осталось,—

умренно отвгђчала она.

Какь такъ??—изумился я и посмотр'Ьлъ на

нее, какъ на полоумную.