220

Нахимовъ кь новой кь сухопутнымъ ба-

тареямъ, все то, чтђ выработа.љ на мор1;. Онъ показалъ себя

точно такимъ-же доступнымъ и снисходительнымъ начальни-

комь дл создать, какимъ быль для матросовъ. Это придал

ему еще больше народности. Конечно, во время осады, не

было въ ни одного человјка, кто бы не зналъ

имени Нахимова. Бабы на базар•В, лукомъ и огур-

цами, и тв толковали о НахимовВ. Большинство Севастополь-

скато знало его въ лицо.

Въ особенности онъ быль народенъ на батареяхъ. «Ребяты,

отецъ матросовъ идетъ!» говорили матросы, завидтвъ его из-

дали. Такъ-какъ батареи были изрыты траншеями и разгоро-

жены траверсами, то прислуг± у когда она Bcrrpttla,la

Нахимова , никакъ нельзя было узнать, видмся-ли онъ передъ

Пмъ съ батарейнымъ командиромъ, и.ш нмъ, и потому Нахв-

мовъ, пользуясь этимъ, начиналъ обыкновенно съ ободре1йђ•.

«Хорошо, ребята! Спасибо! Я сейчасъ вид“ъ вашего коман-

дира (а можетъ вовсе не видалъ: командиръ могъ находиться

на другомъ Фасв батареи)

— онъ •хвалилъ мнз вашу службу;

молодцы! »

Кажется, чего проще этихъ сдовъ, а между тјмъ очень не-

ободряли солдать такимъ образомъ. Множество подоб-

ныхъ , повидимому незначительныхъ вещей выставляли Нахи-

мова рельефно для простаго человЈка.

При каждомъ батареи онъ им±лъ случай сбли-

жаться съ народомъ больше и больше. Ту-же минуту кь

нему подходилъ какой-нибудь изъ комендоровъ и дмалъ нз-

сколько объ изъ котораго стрмялъ. Разу-

мЈется, кому же лучше знать свое какъ не тому, кто

цмый мзсяцъ, или больше, наводить его на одну и ту же точку?

Кому лучше видјть всякую мадмшую перем$ну въ извзст-•