222

котораго Нахимовъ очень дюбилъ. Впрочемъ, онъ любилъ встхъ

своихъ Флагъ-0Фицеровъ и они казались ему почти одина-

ково хороши.

Въ числв загадочныхъ странностей этого почтеннаго чело-

Btka можно упомянуть еще о томъ, что онъ постоянно ходиль

въ сюртук% и въ эполетахъ въ то время, когда они совершенно

вышли изъ въ Севастопол. Онъ быль одинъ,

тогда эполеты. кь нему объясняли это

т“ъ, что будто бы онъ рядился для солдатамъ бод-

рости, чтобы вид'вли, что у насъ все еще въ порядк•В. Ка-

жется, это такъ. Онъ и прежде приписывалъ эполетамъ маги-

ческое Въ бой Нахимовъ быль въ виц-

и во всмъ орденахъ. Заммивъ одного мичмана въ

старомъ сюртукт, онъ послалъ его переодмься. Покойникъ Ис-

томинъ вель себя въ этомъ точно такъ же. О немъ

говорили, что онъ и спить въ эполетахъ.

Нахимовъ не позволялъ почему-то снимать съ себя порт-

рета, называя это хотя тутъ крылось что-нибудь

другое. Когда просили его объ атомъ, онъ говорилъ: « что ри-

совать меня старика, вотъ рисуйте А — ва! »

Да едвалп, въ самомъ Д'В.тв, можно было снять его точь-въ-

точь, такимъ, какимъ мы его видали. которое иммъ

Нахпмовъ въ Севастопол, заставляло нисколько не думать о

его съ дымчатыми, старыми эполетами; не смотрМь

на его kop0TkiH брючки; не видать его оригинально подбритыхъ

и подстриженныхъ усовъ.

Будучи произведень въ полные адмиралы, онъ носиль все

же дымчатые эполеты, которые были

старше Чернаго моря. Когда его стали хоронить, ему надми

новые эполеты, найденные въ комот но п тв были ниже од-

нимъ чпномъ.