самъ, овь наученъ быль опытомъ мало дов%рять людской

добросов•ьстности. потому безъ строгой критической пов%рки

ничего не принималъ, нич%мъ не пользовался изъ чужихъ

трудовъ. Представлялась надобность, при занимавшемъ

его вопрос%, прочесть что нибудь существенное на язык•Ь

ему неизв%стномъ: онъ • принимался тотчасъ за лексиконъ,

за грамматику этого язьжа, въ четыре пять дней приво-

дихь себя въ переводить, извлекалъ или перево-

диль что нужно, и за Амь забывалъ, разу“ется, этотъ

языкъ до• новой съ нимъ встреЬчи. Такимъ образомъ слу-

чалось ему переводить съ Венгерскаго, съ древне-Исланд•

скаго. О томъ же, что онъ зналъ

языки Европы и читалъ, по нужд%, на остальныхъ,

на Голландскомъ, наприм%ръ, на Испанскомъ или на Швед-

скомъ, нечего-и упоминать, потому что это Д'Ьло обычное

почти вс%мъ его обработать

каждый предметъ, за который онъ брался, въ возможномъ

совершенствеЬ, съ строжайшимъ требо-

современной учености, простиралось до того, что

онъ, такъ -сказать, обтачивалъ каждую мелочь, о каждой

мелочи хлопоталъ чтобы она была на своемъ м%стЬ, не мь

шала общему посл% этого излишне уже упо-

минать, что о и соотйтственностй частей

труда заботился онъ какъ будто бы ученыя его произве-

были художественными Чувство

ученыхъ потребность наукообразнаго

развиты были въ немъ до такой степени, что несоотйт-

ственность имъ поражало его даже въ чужихъ

трудахъ, и что въ т%хъ изъ нихъ, которые проходили

10