—- 81 —

чали его тогда же мучить и, наконецъ, до того усилились, что въ 1-мъ

часу пополуночи надлежало ему пустить кровь, потому что жизнь его была

въ крайней опасности. 8-го числа государыня, ус.шшавъ о семь проис-

задилась слезами. Между ттмъ, графу сд±лалось легче, такъ что

онъ ходиль вверхъ и возвратился оттуда съ александровскпмъ орденомъ.

Посл± об%дь опять мучили его спазмы, хотя не такъ сильно, какъ нака-

нушђ. Рожерсонъ и Мекингъ были почти денно и нощно у него не безъ Д'ћла, но,

несмотря на усердныя ихъ и д±лительныхъ составовъ из-

обильно больнымъ принятыхъ, спазмы то переставали, то возобвовдялились

почти двђ нехЬли кь ряду и при томъ не однф спазмы составляли терпимую

имъ болмнь, но присовокупилась кь онымъ жестокая кото-

рая не отставала отъ нето ни на одну •мянуту; во время болгЬзни онъ

почти никого не принималъ и даже государыни были ему въ

совершенную тягость. Предо мною старался овь все1'да описывать непо-

стоянство жизни челойческой, опасность свои бол±зни и напоминать объ

отличныхъ кь нему милостяхъ монаршихъ, дабы не подать довода кь по-

что у него, кромеЬ божни, есть на сердц“Ь печаль, которую

онъ, однако же, сколько языкомъ ни таилъ, но на лишь скрыть не ум'ћлъ.

Ув±ривъ меня кр•ћпко, что никого такъ не любили, какб его, онъ

стыдился открыть мнћ, что въ умф его соперникъ м±шаеть

ему н;слаждаться покоемъ. Я взиралт, съ па ciu преждевре-

менные вздохи, в Казариновъ ни мало меня не тревожилъ. Меня безно-

коала одна только графская и холодный его, несмотря на

продолже:йе кь нему милостей, извгЬстной особы (императрицы),

ч%мъ онъ летко могъ наскучить. Что же касается до Казаринова, то я

уйренъ быль, что съ нимъ никакой не посл±довало, ибо съ

самыхъ тфхъ поръ, какъ въ тородгЬ начали говорить объ немъ, то я весьма

надежному челоућу поручилъ присматрпвать за нпмъ; впрочемъ, какъ

выше упомянуто, Казариновъ знакомь; знакомь, однако же, только потому,

что онъ вездгћ, случай позволяетъ, выставляетъ себя. сюда

Ивана Степановича (Рибопьера) возстановилъ всећ д±ла попрежнему. Ги-

похондрйкъ Ц'Ьловалъ съ радости прПзжему руку, а дворъ, боль-

ного попрежнему, радъ до безкоаечности, что больной схћлался здоровь

и веселъ. 18-го пожаловали ему новаго ордена 3В'Ьзду въ

17,000 р. Во все cie время придворные, одни, проходя ту комнату,

виситъ графской иортретъ въ Эрмитакћ, говорили, что пора на мћсто сего

другой портретъ повТ;сить; кричали, что табакъ но въ мод±,

а Анна Стеиановна (Протасова) старалась вс%хъ увеђрить, что государыня

см“ћется его болтзни. Все это оказалось ложно и графа любятъ сильно и

попрежнему” („Рус. Стар.“ , 1876, Vl, 216—219).

т. хх.

6