одинъ передъ судьями и говориль самъ. Но онъ только по-

вторядъ ртвчь, написанную или составленную какимъ нибудь

риторомъ или софистомъ—знатокоиъ права и практики судо-

вроизводства. Такимъ образомъ риторъ невидимо сопутствовал

NieHTY до конца; его совмы и HacTaBJeHie не сЈялись да-

ромъ, они облекались плотью и кровью, принимали опреП-

ленную форму судебной и поддерживали клента передъ

судьями.

Такимъ образомъ увикади законъ, искуссно обходя его;

усыпляли подозрительность судей, пряча въ секретЬ вмгЬша-

тельство ритора, и обезпечивали сел даже въ неправомъ

тайную помощь искуснишихъ юристовъ. Въ иныя минуты

зрюище такого неуВЖДЫ, мало грамотнаго и въ нотћ лица

старающагося повторить заученное, —должно было быть с“ш-

нымъ, и увроятно не разъ открывало просторъ аттическому

веселью. Можно себ представить Демосеена, вынуж-

деннаго оставаться нВмыиъ свидмелемъ отчаяннаго искаже-

его 1Њчи и неудивительно, если ему случалось спасаться

Огствомъ изъ аудитщйи отъ этой пытки. Впрочеиъ

клентъ старался боле или менгВе быть посмЮ“Ве, твердо

запомнить рвчь и произносить ее съ увЧ)енностью; логографъ

явился его помощникомъ и суфлероиъ и бралъ на себя та-

кн.мъ образомъ роль гораздо боле активную и разностороннюю,

чвмъ современный адвокаты, хоропЈй логографъ играль

двойную роль актера и учителя

Какъ-бы ни было, преимущества этой системы были

очевидны. Между ораторомъ и ктентомъ устанавливалось вы-

годное couarueHie, въ которомъ каждый находилъ свой раз-

счетъ. КЛенть поддерживать существован1е оратора, а по-

являлся его пособникомъ и союзникомъ.

Но быди и Takie случаи, когда клентъ не могь доволь-