— 11 —

Самого его не было. Вышла жена его, голодная, исто-

щенная женщина.

— Сь твоего мужа ствдуеть три рубая.

Та только широко раскрыла глаза.

— Спаси всъ Алдахъ!.. Да у моего Курбанъ-оглы и де-

неть такихъ никогда не было!.. За что?.. Что овь сЖтадъ?

Мотивы своихъ рВшенТ окружные начальники не объ-

двдяюљ и нивакихъ не принимають вовсе.

— Женщина, не говори дишндго!

— Да сжальтесь-же надъ нами Вдными, посмотрите,

ткъ мы живемъ.

Жили, днствительво, ужасно.

Сакля вся состояла ввъ мазаваго глиной плетнеиго

короба. Въ одномъ его стояль воль и корова,

въ другомъ жиль несчастный Курбанъ-огды. На его жен±

были лохмотья. Голый ребенокъ, какой-то жалкТ, напу-

ганный, словно зв%регь выглядывадъ изъ-за

и поминутно прятался въ душную тьму своего жилья.

— Что туть время терять! вступился нукеръ.—Гоните

корову. Коли черезъ три дня не внесеть штрафъ, прода-

димъ въ городђ.

Несчастная даже не протестовала. Она только опу-

стила руки, какь-то разомъ поникла и помертйда вся,

точно внутри у нея осгђдо, упало. Пока голодную

выгоняли изъ хдђва, слезы медленно струи-

дись по этому закостен%вшему лицу. Только когда ко-

рову выгнали, она разомъ рванулась кь ней, схватила

ее за шею и точно повисла на ней.