—74—

солдать кь общей дружной работЬ съ офицерами въ имя общаго блага

для общей родины.

И ни одного звука протеста, ни одного укора.

туль аплодисментовъ покрылъ его р%чь, и онъ сошелъ

Такова сила горячаго и .глубокой Ары въ справедли-

вость высказываемыхъ мыслей.

теперь этоть милый прапорщикъ, р%шившМся такъ и

публично обличать солдать въ такое острое время?

А время было, диствительно, очень острое.

Еще нексколько дней тому назадъ я быль въ полку, въ которомъ

солдаты убили прекраснаго офицера за одно неосторожно сказанное

слово, убили предательски сзади и надругались надъ его трупомъ.

МнВ pt3k0 пришлось отозваться объ этихъ не найденныхъ y6in-

цахъ, Мроятно, въ ихъ

Я сказалъ имъ.

”Вы убили офицера, гнусно и подло убили. Мы не будемъ искать

теперь y6iIWb, и они уйдуть отъ суда. Но я увТренъ, что пройдељ

немного времени, и убШцы сами явятся кь властямъ и скажутъ: ”это

мы убили поручика. Судите насъ. Намъ тяжело, мы не можемъ жить

такъ дальше.”

И чуткая народная душа поняла здћсь правду жизни, и ни звука

протеста не раздалось по поводу этихъ словъ.

Какъ много пришлось пережить за эти нЈ;сколько .дней, что я про-

вель на фронт среди солдать и офицеровъ, проведшихъ годы въ око-

пахъ.

И несмотря на много споровъ, и тревогъ по поводу разно-

и мкк всетаки хорошо вспоминаются эти дни.

Пусть были иногда пусть не всегда сходились во

мнђ}йяхъ, и обширное было поле для споровъ и кривотолковъ. Но все

же въ общемъ масса была настроена хорошо и готова была идти на

жертвы, разъ это нужно было, и Btpa была въ правдивость словъ

говорившаго. И надо было быть только искреннимъ и открыто идти

навстрђчу имъ, чтобы заслужить эту Мру и повести ихъ за собой.

Еще не было Еще не было тлетворнаго боль-

тевизма, проявившагося во всей своей си.%. Это было

еще время искренняго револютпей и ея и во

имя Тры въ нее можно было многаго добиться отъ радужно настроен-

ной массы.