номъ ораторъ закончилъ упрекомъ Тома за

дивму.

Встаетъ Альберть Тома и съ тонкимъ юморомъ отуЬчаеть прежде

всего:

”У насъ во не принято, чтобы встуђчать гостей такимъ

образомъ; но мы не во а въ а это страна всякихъ

возможностей, и я не удивляюсь тому, что нашлись здђсь люди, бро-

упрекъ въ дрЬлу котораго я служилъ

всю жизнь и продолжаю служить въ настоящее время, въ его

торжество. ”

И за#мъ онъ выяснилъ свою точку какъ и

доводы большевика разбилъ самымъ яркимъ образомъ, встрживъ

во вс'Ьхъ рядахъ многочисленной аудитщји.

Черезъ времени кь на.мъ npit3}ka.'Ib другой министръ-

Эмиль Вандервельде. Онъ тоже 'ћхалъ на Юго-Западный

фронгъ и въ сваемъ и.м%лъ еще меньше времени, чЮљ

Альбертъ Тома. Поэтому, только вфча на вокза,тћ, завтракъ у фран-

цузскаго консула, маленькое турне по городу въ открытомъ автомо-

былј и короткая бесћда въ вагон5 вотъ все, что осталось у меня въ

ламяти.

Но я помню Эмиля Вандервильде въ другой обстановМ, въ другихъ

Это было въ БрюселЬ въ 1912 году, въ ноябрћ мтћся$.

Я быль на этомъ митинй.

Только что закончилось 3aciuaHie бюро и въ боль-

шомъ зактЬ брюссельскаго народнаго дома быль открыть митингъ про-

теста противь войны.

Его открылъ краткой, но яркой рЈчью Вандерве.тьде. Зат±мъ вы-

ступали представители международнаго Рубановичъ гово-

рилъ первымъ (отъ имени русскихъ). Затћмъ выступали Жоресъ, такъ

несвоевременно жертвой негоднаго HakaHvH'b войны,

Троельстра Викторъ Адлеръ кажется, Гаазе

Выступалъ англичанинъ, турокъ; имена ихъ

не сохранились въ моей памяти.

Какимъ свђточемъ всего Mipa горђлъ тогда Эмиль Вандервельде,

какъ призывалъ онъ кь войны, той позорной балкан-

свой войны, которая готова была разжечь пожарь войны и

предвјстникомъ которой она была.

И теперь этого борца за миръ вовлекли въ войну