Г. П. ПАВСЮЙ.

139

ос"вать или унижать, считая себя умн%е другихъ. Я думаю, что

бы какой иностранецъ спроси.љ Павскаго, сколько у вась

тавихъ уивыхъ людей въ то овь не заммавшись отв%тиаъ

бы, поМно Конискому: «я посхЬТй».

Такое кроткое BanpaBJeHie ума и сердца бьио плодомъ ттхъ

правил, которыя nBBckii почерпвулъ изъ глу-

баны yqeaia святой В%ры. Божественныя истины, познанныя имъ

въ саиоиъ источвиА, проникнули все существо его и обратились

въ вемъ въ ,цухъ и жизнь. Во всТхъ д•Ьзахъ его видна бьиа хри-

сттнская чистота и непритворная набожность: онъ жихь д.и добра,

ммиъ о добр•Ь, и д±лиъ добро везд%, гхЬ тољко могъ.

Кавъ служитель олтаря, онъ со всякимъ 6JaI'01'0B%HieMb совер-

шиъ божественную службу и строго испол-

няхъ цервоввьш правила и тому-же учишь своихъ д%тей и вну-

вовь Однажды, во время тяжкой бойзыи въ посту предъ Рожде-

ствомъ Христовымъ, когда врачъ запрещалъ Герасиму Петровичу

употребить постную пипџ, больной съ отв%чиъ,

что скор•Ье разстанется съ нежели нарушить законъ цер-

кви, который свято соблюдал съ самаго хЬтства. Въ другой рвзъ,

когда тоть-же врачь не позволял ему, по сдабости сил, совершать

хитури•јю въ праздникъ Господи , — благочестивый

старецъ что въ TBkie праздники и бољвые ста-

раютса сходить въ церковь, а сижитию оларя гр%шво, по ве-

мощи т%ла, оставлять церковную службу. Ревность кь этой служб

%бша такъ венка въ этомъ благогов%йноиъ пастыр•Ь, что овь

часто отправляхъ ее чрезъ сиу, и возвращался изъ церии въ съ

вершенноиъ

До посх%двихъ дней жизни Герасимъ Петровичь сохраняхь въ

ней чрезвычайную простоту. Родившись въ б%дности, онъ съ дтт-

ства привыкъ довохьствоваться миымъ; его природВ противна

была всякая роскошь, всякое излишитво даже въ необходимыхъ

жизни. Онъ довольствовиса простою пищею, во-

силь скромную одежду, жиль въ вебољшой квартир'Ь, и пока был

здоровъ, чаще ходихь п±шкомъ, чТиъ 'Ьздалъ. Получая достаточ-

cuepzaHie, онъ и половины его не употребА8јъ ва свои нужды;

врчее раздавиъ б%днымъ, или тратил на книги; посхЬ него ни-

чего почти не остыось крой книгъ.

Книги не выходили изъ рукъ Герасима Петровича до конца

жвзвв; въ вачахЬ божни, прекратившей дни его, будучи уже ве

сшахъ держать въ рукахъ книгу, овь заставил читать свою