194

тсаава.

Возвратившись въ Архангельскъ, онъ недото по-

жиль дома: тоска одолвла его. Вездв ему чудится

Русалка. Грустная, она зоветъ и манить его кь себ'Б.

— « Боже ты мой, Господи!» говориль онъ; —

«это не жизнь, а наказанье!... Пропадай душа! бро-

шусь кь ней въ омутъ, и поминай какъ звали!»

Вотъ пожаль онъ въ Новгородъ, по-

шель по Волгв отыскивать р•вчку, о которой го-

ворила ему Русалка, входить въ лвсъ, вотъ и

рвчка, вотъ и омутъ, и дерево надъ нимъ раски-

нулосВ. Ивань Савельичъ, не переводя духа, взхв—

заетъ на дерево, всматривается въ глубину. Волны

шумятъ; въ нихъ какъ будто мелькаетъ

дризракъ, манить его знакомымъ приввтомъ и

потомъ дробится, изчезаетъ. Вотъ, кажется, всплы-

ваетъ длинная коса: нгвтъ, это стелятся водяныя

pocTeHia. Воть, точно н•вжная рука разсвкла воду.

Всматривается: это мелькнула рыба и изчезла въ

глубинв. Ивань Савельичъ тяжело вздохнулъ, взгля-

нуль на небо. Солнце торить жарко и высоко.

Бросаться въ воду или нвтъ?» подумалъ

. — «Говорила она, что не дасть

Ивань Савельичъ

утонуть. Попробуемъ нырнемъ, была не была, а

можетъ и живь останусь. Вотъ и полдень,» сказалъ

онъ, невольный трепетъ пробвжалъ по его чле—

намъ. Волны звучно зажурчали какимъ-то призы-

вомъ. Ивань Савельичъ подымаетъ руку: хочеть

перекреститься, да нельзя. Сердце сжалось, дыха-

Hie замерло, и онъ бухъ въ омутъ. Съ шумомъ раз-

ступились волны, слились, далеко разбьжались