— 89

вашего B036TaHia въ 1830-иъ году, въ нашь полкъ

было опре$лено много ПОЛЬСЕИХЪ офицеровъ, и мы ува-

зали ихъ и сочувствовади имъ, пока они оставались ис-

тинными попками; но когда MH0Tie изъ нихъ сдфлалџсь,

какъ они сами выражались, русскими,. приняли греко-рос-

ciiCkYB) выу, мы не могли не показать ииъ всего нашего

РазвЈ такимъ людямъ можно Мрить? И чјмъ,

я васъ спрашиваю, ваша католическая йра хуже нашей,

и Ч'Вмъ для полака PocciH лучше Польши. Безъ и

чести, они отъ отцевъ своихъ, отъ своего

отечества, въ которомъ лежать Кости ихъ прадЫовъ. Изъ

встЬхъ на cB'hT'h преступниковъ, самый есть по

моему тотъ, кто изувняетъ своему отечеству.

Я олушалъ слова этого благроднаго русскаго съ напря-

женныиъ в“мъ моимъ сердцемъ, съ влажными

отъ слезь глазами. Я бы обнялъ его, еслибы не было

насъ постороннихъ свиджелей и еслибы я отчасти не быль

.зараженъ столь свойственной встЬмъ узникамъ недов'Ьрчи-

востью. Я быль однако уйренъ что на этоть разъ слы-

шаль истинную правду и что офицерь говориль искренно.

Я узналъ отъ него, что онъ быль членомъ военнаго суда,

назначеннаго судить меня и замжилъ ему, что если онъ

такъ хорошо понимаетъ обязанности всякаго гражданина,

то не можетъ осудить меня. Еслибы это завис'Ьло отъ меня,

онъ, то вы не имли бы повода жаловаться на

свою участь; но военный судь только пустая форма, маска,

pyccrie законы неумолимо жестоки и военный судь долженъ

tc.rhno подчиниться имъ.

Стало быть меня или повгвсятъ ?

Не думаю. —

Bcrb мы съ небольшими

истинно уважаемъ васъ. Еслибы не вашихъ зем-