— 38 —

царсвихъ рувъ вубовъ (или вавъ pycckie называють „ендову“)

превосходнаго враснаго меда, — милость до сихъ порь не

оказывавшааса иностранцамъ. Кубки отличались своею вели-

чиной, а медь—страшною Ограничась Мсводьвими

глотвами, мы не увшились допить ы:его, изъ onaceHia охмЬ'ђть

до безпаматства; замттивъ это, государь приказалъ убрать кубки,

прибавивъ, что онъ отнюдь не желаетъ, чтобы мы разстроили

свое здоровье. Принеса нашу нижайшую благодарность вели-

кому государю, мы удалились изъ дворца и съ прежними поче-

стами возвратились въ себ% домой. ЗДЫ пристава тотчасъ же

оставили насъ однихъ, но вскок“ уже возвратились, сопровождая

внатнаго и обходительнаго въ боярина, одного

изъ бывшихъ въ рывдахъ при особ'Ь государя, вназа Романа

бедоровича Троекурова и), который теперь быль присланъ его

величествомъ пройдать посла и королевсвихъ придворныхъ и

пить здоровье великаго государя и нашего короля, а тавже царе-

вича и нашего насшђднаго принца и прочихъ высочайшихъ

особь, что онъ и исполнилъ весьма усердно, равно навь и

Акоторые изъ насъ, которые еще могли это сдТлать безъ вреда

здоровью, будучи уже нагружены медами и иными напитками

на столько, что и соровъ русскихъ не устояли бы на ногахъ.

Отъ насъ онъ уђхалъ съ легкимъ сердцемъ и съ тяжелою

ношей, тавъ вавъ на прощанье посоль подарилъ ему 30 ярдовъ

золотой парчи и два кубка съ крышками. И въ правду, это

долженъ быть весьма разумный бояринъ, если онъ тавъ у“етъ

животомъ заработать себ на платье, а вливаа въ свою глотку

лишнюю чарку вина, положить себ въ кармань сотню-

другую марокъ, чтобы было на что (кавъ

это зовется у руссвихъ) 35); повторяю,—это малый не промахъ.

Посоль же нашь одарилъ его отъ всей души и съ лучшими