49

шими предъ цензорами. Эта женщина, мегера въ пол-

номъ „смысл слова, тупая, грубая, распущенная, хуже

посидней проститутки, ц%лыми днями, немытая и нече-

сажная, валялась на турецкоиъ диван•Ь и исполняла оба-

занности регентши только лишь на бумаг%, нервдко въ

безсознатељномъ подписывая документы самой

первой важности.

Но PocciR, видавшая всевозможнын напасти, пере-

носша безропотно и это тяжкое и MH0Tie

считал даже, что „новый курсъ", говоря сдовами им-

ператора Вильгельма, куда сноснзе прежняго, биро-

новскаго.

Разумјется и теперь во глав% стояли т±же титаны

Остерианъ и Мюнихъ, отецъ же Ивана, шестого по

порядку, ' брауншвейгецъ Антонъ-Уљрихъ,

собою политическую нуль, смотрыъ изъ далека на то,

что происходило кругомъ, и молилъ Бога, чтобы вс,е это

длилось кань можно дольше, а о чемъ другомъ онъ не за-

думывался.

Дружно и довольно согласно работала эта удапя пара,

загребая въ свою казну все, кто вападалось на пути, но

вдругъ и между ними произошелъ разладь. Кто сильн%е?

— было и тутъ вопросомъ, и пришлось еще разъ

пережить кризисъ, сотый или тысячный по

своему порядку.

Остерманъ приложилъ всЈ старант на то, чтобы отнять

у Мюниха k0MaHA0BaHie войсками, такъ какъ иначе

угрожала ему опасность попасть туда-же, гд•в жша и

здравствовала семья герцога —

и вотъ нако-

нецъ онъ этого добился: Мюниха подъ благовиднымъ

предлогоиъ перевели въ другое вьдомство, а командо-

въ руки. Оскорбленный или

BaHie войсками

обезсиленный такимъ образомъ Мюнихъ подаль въ

отставку.

Итакъ путь дл Остермана быть свободенъ, и на не-

босклон$ долгое время не было ни одной тучки, которой

4