— зо —

Воть что я скажу, и стала, знаете, тутъ гово-

рить: «домикъ-то нашь В'Ьдь продано.

— Кто же это?

— Да вотъ Матрена.

Видите-съ: порть-то въ какъ уничто-

жиди-съ, мужа ен въ Кронштадтъ, въ портовыя роты,

и ей тоже надо въ Кронштадтъ 'ђхать; она какъ,

знаете, сказала, что я умерь, родительница домъ-то

и продала-съ, думала я больше не приду, себ'Ь по

смерть уголь выговорила-съ!

— Какъ такъ, говорю, Адъ купчая и духовное

на мое имя!

Сейчасъ я, знаете, разсердился, пришель въ поли-

цейское тамъ на моего крестнаго

отца полковника Ольховскаго, знаете, быль Пупковъ,

подполковникъ-съ. Я стою, знаете; тутъ мои товарищи

квартальные надзиратели, одинъ офицеръ, другой

чиновникъ изъ учителей-съ. Я говорю: здравствуйте!

— А! Алексн Ивановичъ! Здравствуйте!

— Какимъ манеромъ, говорю, сестра моя могла

продать домъ?

— Это не знаемъ, это она обхвлала, говорятъ,

съ Пупковымъ. Потомъ дожидаюсь; Пупковъ wpi-

'ђзжаетъ.

— Здорово!

— Какимъ, позвольте, манеромъ моя сестра имЪ-

ла право продать домъ, который оставлень по

духовному родителемъ-съ?

Онъ говорить: