20
деновъ, съ придачею кружки пива, которую роспилъ
съ продавцомъ въ герберг% близь Овертома. Царь
весело катался на немъ по каналамъ, по заливу Эй.
Между ттмъ уже съ перваго дня его
на верфяхъ, въ заговорили о Московскомъ
величественный видь, замТтная привычка
кь господству, нетерп%ливость въ
даже невольные порывы гнЊа, всё тайнТ.
Голландцы, т±мъ бол%е голландки, не хот%ли М-
рить, чтобы статный, красивый московитъ,
съ повелительньшъ взоромъ, бьиъ простой плотникъ:
они считали его знатнымъ господиномъ не знали
— кто онъ; распрашивали съ воз-
только
растающимъ любопытствомъ, сгђдили за нимъ и не
р%дко около него собиралась толпа, кь немалой
его, которую онъ не всегда могъ скрыть.
сацъ его не быль уже тайною для многихъ.
Она обнаружилась сначала черезъ цирюльника.
Одинъ плотникъ писалъ изъ Москвы
на родину кт, отцу своему, что въ отпра-
вилось великое посольство, что въ свит% скрывается
самъ Царь, что онъ, безъ сомн'Ьйя, послтитъ Сардамъ
и что его не трудно узнать по высокому росту, по
головы, по правою рукою' и
по небольшой бородавк'В на правой щек%. Отецъ
прочиталъ это письмо своему цирюльнику
Помпу; BCk0Pi послеђ того зашли въ цирюльню мос-