— 125 —

Но можно ль воспалить огнемъ любовнымъ камень?

Я многажды теб'Ь горячность открывалъ,

Которою меня твой сильно взоръ •.терзалъ:

cie мя паче тяготило,

Что слово на него ни разу не польстило;

Но вая красота язву подала,

И во отчаянномъ умрЬ моемъ жила.

Я чаялъ, я рождень кь единой только брани,

Противниковъ карать и налагати дани;

Но борь шобви тобой ту ярость умягчилъ,

Твой взоръ меня вздыхать во слай научилъ;

Когда твои глаза надежду давали,

А безпристрастныя слова мн'ь сердце рвали,

Я слабости своей стыдился и стеналъ

И въ горести моей что дфлати не зналъ!

Противь тебя, противь себя вооружался,

И пламень мой тобой вседневно умножался.

Я тщился много разъ, дабы тебя забыть,

И мнился иногда уже свободенъ быть;

Но вспомнивъ, я опять то чувствовалъ, что страстенъ.

Сей гордый духъ теб'Ь сталь йчно быть подвластенъ.

ОСНЕЛЬДА.

Ахъ! князь, кь чему ужъ то, что я теб мила?

Кь чему теб'ћ желать, чтобъ я склонна была?

Не мучь меня, не мучь, не извлекай слезь реЬки;

Ужъ больше не видать теб'ћ меня во Аки.

Когда теб'Ь судьба претить меня обить,

Старайся ты меня изъ мысли истребить.

ХОРЕВЪ.

Чего желается, и что наиъ столь

То важется всегда намъ быть невтьроятно,

И зрится какъ во снф; но о престрашный сонь!

Какое множество въ семь препонъ!

часы! вы щедры и люты:

Какими я могу назвать минуты?

Несчастными почесть? много счастья въ нихъ.

За счастливы принять? что зл±й минуть мнеЬ сихъ!

Оснельда, если бракъ любви не разрушаеть,

И должность пламени въ крови не угашаетъ,