272 —

т Вы что, говорить, слышите?Д—- НТВтъ, говоримъ, ничего

не слышимъ! А что?—„А то, говорить, что такая гроза

на какой я, кажись, никогда енде и не видадъ!

Громъ громыхаетъ, ровно оглушить хочетъ, бурей дгВ-

сины такъ и ломаеть, дождь льетъ такой, что... Чистыя

страсти Господни!“ Баринъ на это сейчасъ вскочилъ,

пошелъ смотрвть и слушать, и мы за нимъ пошли. „Твоя

правда, Николай, — говорить баринъ: буря ужасная, а

тамъ — хоть бы что-нибудь слышно было“. И сейчасъ

записалъ, когда все это случилось,—такой старательный

быль господинъ! Живы они теперь будутъ, да гдв про-

живаютъ?

Я отвјтилъ, что зналъ, и спросилъ, сколько они по-

дучали за работу.

По рублю съ четвертью дь день, л— хорошо пла-

тилъ,—и харчи готовые: 'Вшь и пей, сколько хочешь.

За харчами разъ въ нед%дю который-нибудь изъ насъ

въ Солонцы Вздилъ, а то и въ городъ. Только на счеть

вина строгъ баринъ быль: больше рюмки не давалъ, а

на прочее—запрету не было. Мы, бывало, чаю напьемся

и выспимся; опять по±димъ и опять спать: а онъ все

пишетъ, все пишетъ!

въ неподложности проводниковъ, мы

стали сговариваться относительно нужныхъ для повздви

— Вы то изъ хврчей чтђ берите, да дошадей промы-

сдите, а мы все прочее заберемъ: сгВдла надо взять,

ружья, топоръ требуется, веревки, — говоришь

брать, Николай.

— Тамь “дь версты три верхомъ по

горев Вхать придется, такъ безъ свдедъ недовко вамъ

будетъ; и на случай не м•ьшаетъ взять,—

неровенъ часъ звврь встрвтится.